Вред от героина аннулировали

Любая зависимость, будь то азартные игры, наркотики, алкоголь или сигареты, рано или поздно скажется и на здоровье. Иосиф Янай и Тамир бен-Хур из Еврейского университета в Иерусалиме нашли способ восстановить нервную систему, поврежденную доставшимся от родительницы героином, пересадкой нервных стволовых клеток.

В роли «непутевых матерей» выступили беременные мыши, получавшие наркотик в течение недели перед родами.

Нервная ткань плода сильнее других страдает от вредных привычек родителей, и дело не только в большей восприимчивости к ядам. В отличие от других органов. в спинном и головном мозге куда более сложная структурная организация, и даже малейшее нарушение часто приводит к тяжёлым последствиям.

Хотя работа мозга уже давно не является для ученых и врачей тайной за семью печатями, лечить врожденные аномалии не так уж просто. Даже при пресловутой болезни Альцгеймера для лекарств есть мишень – амилоидные бляшки, образующиеся вдоль сосудов. В случае с последствиями «неблагоприятно и бурно протекавшей беременности» разнообразные дефекты рассеяны по всему объему мозга.

Не удивительно, что и решение Янай и коллеги выбрали соответствующее – пересадку стволовых клеток. Механизмы действия этого метода лечения, как и механизмы развития разнообразных дефектов мозга, до конца не ясны, а вот результат и там, и там налицо.

Сомневающимся в негативном эффекте наркотиков на мозг плода стоит взглянуть на результаты предыдущей работы Яная, где относительно небольшие дозы наркотика привели к достоверному повреждению гиппокампа, участвующего в формировании эмоций и памяти. Образование новых клеток в его зубчатой извилине было снижено на 39%, а рождавшиеся детеныши гораздо хуже своих собратьев справлялись с традиционным лабиринтом.

После трансплантации стволовых клеток всё, хотя и не до конца, встало на свои места.

Представить революционные результаты своего исследования учёные обещают на ежегодном съезде Международного общества исследований стволовых клеток, которое пройдёт в Барселоне в следующем году. Возможно, там станут понятны перспективы клинического применения метода.

Впрочем, с фундаментальной точки зрения куда интереснее выявленные специалистами закономерности. Во-первых, на каждые 3 тысячи введенных стволовых клеток выжила всего одна. Во-вторых, большинство из выживших клеток превратились не в нейроны, а в астроциты – поддерживающие клетки, изолирующие нервную ткань и обеспечивающие её питанием.

Зато трансплантация активировала «местные», родные стволовые клетки – количество их делений резко возросло.

Это способствовало восстановлению структуры гиппокампа и немедленно сказалось на функциях: через некоторое время мыши отлично справлялись с лабиринтом.

Тем самым ученые в очередной раз опровергли гипотезу о том, что стволовые клетки дифференцируются и встраиваются в дефект ткани. По крайней мере в нервной системе.

В настоящее время Янай и его коллеги отрабатывают способы введения стволовых клеток не напрямую, а через кровеносные сосуды. Но для этого придется научить их проникать через все слои барьера, изолирующего нервную ткань от остального организма. Хотя, как показали недавние исследования с другим «забарьерным» органом – плацентой, это не такая уж и большая проблема.

Есть и другая перспектива развития – получение нервных стволовых клеток из собственных клеток пациента. Аутологичная, то есть использующая собственные ткани, трансплантация не доступна из-за необходимости «забираться в мозг» за стволовыми клетками. А пересадка от другого организма, пускай и генетически похожего, чревата реакциями отторжения, которые могут серьезно нарушить работу мозга. Например, в нервной ткани «подопечных» Яная были обнаружены макрофаги и Т-лимфоциты; вероятно, они и были виновны в уничтожении большинства пересаженных клеток.

Сейчас ученым уже доступны индуцированные плюрипотентные стволовые клетки, получаемые из любого кусочка кожи. А их, в свою очередь, можно превратить и в нервные стволовые.

Впрочем, не стоит думать, что теперь врачи смогут легко восстанавливать мозг при врожденных и уж тем более приобретённых повреждениях.

Например мозг, пострадавший от противозаконного героина или вполне законного, но от того не менее вредного алкоголя, каждая капля которого в конечном итоге лишает жизни несколько нервных клеточек. Такие процедуры останутся фантастикой ещё очень и очень долгое время – промежуток от первых экспериментов на мышах до клинической практики редко занимает меньше десятка лет. Чтобы пережить их, постарайтесь ограничить употребление алкоголя, в том числе и в ближайшие две недели.