Вирусы вывернули наизнанку

Когда Дмитрий Иосифович Ивановский в конце позапрошлого века обнаружил существование небактериальных инфекционных агентов, поражающих листья табака, он и не предполагал, что век спустя количество жертв вирусных пандемий будет исчисляться десятками миллионов, а в списке противовирусных препаратов и вакцин будет больше сотни наименований.

Такое разнообразие лишний раз подтверждает отсутствие одновременно высокоэффективного и универсального способа борьбы. Это и не удивительно: разнообразие структуры и жизненного цикла вирусов настолько велико, что найти что-то общее очень трудно, но не невозможно.

Эти редкие объединяющие черты легче обнаружить на «клеточной» стадии жизненного цикла вируса, то есть когда вирион проникает в клетку для размножения. Интенсификация внутриклеточных процессов приводит к миграции молекулы фосфатидилсерина с внутренней стороны клеточной мембраны на наружную. Это вещество, непосредственно к вирусу не относящееся, и стало мишенью для разработки противовирусных препаратов.

Филипп Торп, сотрудник медицинского центра при Техасском университете, и его коллеги предложили «натравить» собственную иммунную систему на пораженные вирусом клетки.

Для этого они создали антитела, способные очень точно и прочно связываться с клетками, «демонстрирующими» фосфатидилсерин на своей поверхности. А поскольку второй конец антитела абсолютно одинаков у всех представителей одного вида, то иммунная система должна легко распознавать и уничтожать облепленные антителами клетки. Конечно, часть вирусов при этом может снова попасть в кровоток, но подобный подход предотвращает лавинообразное размножение вирусов и дает иммунной системе необходимую неделю для выработки специфичного для этого вируса ответа. А «обломки» вирионов, «вываливающиеся» из разрушенных клеток наружу, только облегчают иммунитету стоящую перед ним задачу, ведь распознавать и тренироваться гораздо легче на полуразрушенных инфекционных агентах, нежели на полноценных «боевых машинах».

Отличительная особенность такого подхода – универсальность, ведь он, по сути, применим для любого вируса, вызывающего появление на поверхности пораженной клетки фосфатидилсерина, а это справедливо как минимум для гриппа А, вируса простого герпеса и ВИЧ-1.

Торп и соавторы публикации в Nature Medicine проверили, насколько вся вышеописанная схема эффективно работает в живом организме.

Лечение бавитуксимабом, а именно так называется лекарственный препарат на основе упомянутых антител, мышей, пораженных цитомегаловирусом, продемонстрировало 100-процентную эффективность, в то время как из зараженной, но не получавшей инъекции группы выжили только 25%.

Во втором эксперименте «враг» был выбран куда серьезней: летальный вирус Пичинде, предварительно введенный в соответствующей концентрации, не оставил бы в живых ни одну из подопытных морских свинок. Торпу и коллегам с помощью бавитуксимаба удалось спасти ровно половину, а в сочетании с традиционно использующимся для борьбы с этим вирусом рибавирином – 63%.

Впрочем, стопроцентной эффективности вряд ли удастся добиться и в случае такого универсального препарата. Не исключены также и побочные эффекты, так как мишень – фосфатидилсерин – есть и на здоровых клетках, но препарат уже проходит клинические испытания в лечении гепатита С, хотя сами разработчики, заключившие контракт с «Перегрин фармасьютикалс», позиционируют его как эффективное средство борьбы с биологическим оружием.

Дело в том, что в отличие от ВИЧ и гриппа, на изучение которых ежегодно тратятся миллиарды, вирусы, стоящие на вооружении, знакомы только одной из противоборствующих сторон. Впрочем, угрозы применения такого оружия в ближайшее время вряд ли стоит ожидать: и в Европе, и в России официально не занимаются разработкой биологического оружия, а «ось зла» не обладает соответствующими технологическими возможностями. С другой стороны, появление такой защиты от биологического оружия может вызвать такие же опасения, как и развертывание системы ПРО.