Гормоны вырастят мужчинам женские мозги

Нервная система, и, в частности, головной мозг – самая труднодоступная, а потому не до конца исследованная часть нашего тела. И если связать строение отдельных элементов с функциями за сотню лет хирургических экспериментов и десятилетия томографии более или менее удалось, то детали появления и дальнейшего развития отдельных нейронов пока остаются серьезной загадкой для нейрофизиологов.

По крайней мере, уже несколько лет стереотип, говорящий о том, что количество и судьба всех без исключения нервных клеток мозга закладывается в эмбриональном развитии, уже не ограничивает как фантазию исследователей, так и направления для реальных экспериментов.

Черил Сиск и её коллеги из Университетов Мичигана и Чикаго не только обнаружили зоны мозга, где это проявляется, но и механизмы, определяющие судьбу «серых клеточек». Объектом для исследования стали области так называемого «полового диморфизма» – участки головного мозга, по-разному устроенные у мужчин и у женщин. Эти регионы уже неоднократно попадали под пристальное внимание неврологов и психологов, особенно тех, кто пытался найти истинные причины разнообразных половых предпочтений.

Авторы публикации в Nature не стали возвращаться к заезженной тематике, а решили выявить, когда в этих областях происходят ключевые перестройки, и как на эти процессы можно повлиять.

Выяснилось, что половое созревание сказывается не только на растительности на поверхности тела, но и на развитии головного мозга – именно в этот период, приходящийся у экспериментальных крыс на конец первого месяца жизни, три области головного мозга, отличающиеся у самцов и самок, существенно увеличиваются, причем в строгой зависимости от концентрации половых гормонов в крови.

Ученым и прежде было известно, что антеровентральное перивентрикулярное ядро гипоталамуса (AVPV) больше у взрослых самок, в то время как сексуально диморфичное ядро преоптической области (SDN) и миндалевидное тело – у самцов. Различия начинают проявляться ещё до полового созревания, но становятся ярко выраженными после месяца жизни.

Как показала Сиск и её коллеги, виной тому – половые гормоны, регулирующие деление предшественников нервных клеток.

Для того чтобы выявить, что именно происходит в мозге подопечных грызунов, ученые вводили им вещество бромдезоксиуридин – аналог нуклеотидов, из которых состоит наша ДНК и РНК. Поскольку каждое митотическое деление клетки сопровождается удвоением ДНК, то в дочерние цепочки бромдезоксиуридин неминуемо включается наравне с другими нуклеотидами.

Так как в организме млекопитающих он не образуется, да и с пищей не попадает, то можно с уверенностью сказать, что каждая клетка, ДНК которой «насыщена» этим нуклеотидом, «родилась» уже после введения последнего в кровь.

Именно таким образом Сиск частично доказала описанные выше превращения головного мозга. Во-первых, половой диморфизм мозга крыс возникает задолго до начала полового созревания – начиная, по крайней мере, с двадцатых суток земной жизни. Во-вторых, эти области мозга не только интенсивно «разрастаются», но и уже во взрослом состоянии непрерывно поддерживают свой численный состав за счет постоянных делений нервных клеток. В-третьих, за все эти процессы отвечают половые гормоны – удаление половых желез сводило на нет все различия в структуре мозга.

Как это связано с различиями в психике полов, без экспериментов на людях установить вряд ли получится.

Отчасти потому, что все три области отвечают скорей за физиологию, нежели за высшую нервную деятельность, а кроме того, в экспериментах на крысах трудно определить половое влечение.

Если ученым хотя бы частично удастся подтвердить свои выводы на приматах и людях, то они смогут существенно изменить принципы гормонотерапии, используемой во многих областях медицины: от вполне логичной андрологии и гинекологии до весьма проблемной онкологии. Возможно даже, что уже в скором времени для многих побочных эффектов этих методов лечения на нервную систему найдутся объяснения.