Неандертальцы в кроманьонках не оставили следа

В истории заселения Европы различными представителями рода Homo до сих пор остаются загадки, и с течением времени меньше их не становится. Наиболее интригующей до сих пор остается история совместного существования анатомически архаичного человека неандертальского типа и современных людей на территории Европы в конце палеолита.

Историки до сих пор спорят, почему соседство, длившееся в течение десяти тысяч лет, внезапно оборвалось. Считалось, что неандертальцев могло погубить изменение европейского климата или давление со стороны агрессивно настроенного соседа, от которого пошло современное население Европы; согласно более экзотическим предположениям, причиной заката неандертальской цивилизации мог стать каннибализм.

В наши дни эта неясность переросла из вопроса исторического в вопрос генетического наследия.

Являются ли современные европейцы носителями хотя бы части неандертальских генов, или кроманьонцы, как часто называют первых европейцев современного типа, являются единственными предками нынешних обитателей Европы?

В прошлом выдвигалось немало гипотез, согласно которым обмен генов между архаичным человеком и человеком современным все же имел место. Последним доказательством этому стало обнаружение человеческого варианта так называемого «гена речи» FOXP2 в неандертальском геноме.

Вообще говоря, сопоставления неандертальской ДНК и ДНК современных европейцев проводились уже не раз, и во всех случаях подтверждение находила теория, согласно которой все современное человечество является генетическими наследниками выходцев из Африки, прибывших в заселённую неандертальцами Европу около 40 тысяч лет назад. Однако гипотеза о том, что неандертальцы внесли свой вклад в генетическое наследие европейцев, до сих пор оставалась открытой.

Адепты этой точки зрения указывают, что современные ученые могли не видеть этого вклада при сравнении архаической и современных ДНК по двум причинам.

Во-первых, первые европейские поселенцы современного типа могли генетически быть очень гомогенны, а потому внедрение неандертальских генов за 30 тысяч лет, что прошли с момента их исчезновения с лица земли, могло просто «раствориться» в том генетическом разнообразии, которое сегодня можно наблюдать у обитателей Старого Света. Во-вторых, за эти же самые 30 тысяч лет процесс генетического дрейфа мог вывести из генома европейцев практически все гаплотипы, напоминающие об их связи с неандертальцами.

Ситуацию могло прояснить только изучение генотипа древнего кроманьонского человека. Такая работа была сделана еще 5 лет назад, и вскоре после этого эксперимент был повторен. Результаты двух работ показали, что митохондриальная ДНК (мтДНК) кроманьонца мало отличается от современной европейской и не несет в себе характерных неандертальских черт.

Казалось бы – вопрос решен, однако что-то все же не давало покоя ученым, и многие продолжали цепляться за гипотезу неандертальского наследия. Главным их аргументом стала невозможность двух научных групп, проводивших секвенирование кроманьонской мтДНК, показать отсутствие примеси современного генетического материала, оставленного в образце кем-то из археологов, реставраторов или самих генетиков. Такие примеси внести в исследуемый образец очень легко, и в прошлом генетики неоднократно натыкались на собственную ДНК, секвенируя геном животного или растения.

Теперь группа Гвидо Барбуяни, профессора кафедры эволюционной биологии итальянского Университета Феррары, провела аналогичный анализ мтДНК кроманьонца и

представила железные доказательства того, что мтДНК древних кроманьонцев не имела общих гаплогрупп с неандертальцами.

Работа ученых опубликована в последнем номере PLoS ONE.

Пробы мтДНК были взяты Барбуяни от образца номер 23 из итальянской пещеры Пальиччи. Эти останки древнего человека современного типа, жившего примерно 28 тысяч лет назад, содержали только отдельные части скелета, а потому им не уделили должного внимания при раскопках. Итальянским генетикам это оказалось только на руку: круг контактировавших со скелетом оказался совсем небольшим.

Долгое время кости первобытного европейца лежали на хранении в специальном помещении на кафедре археологии Пизанского университета, и никакая работа с ними не проводилась. Это дало возможность Барбуяни ограничить круг всех ученых и сотрудников, которые когда-либо могли держать эти кости в руках или даже просто посмотреть на них.

Собственно, кропотливой работе по учету возможных примесных ДНК и была посвящена работа. В итоге ученым удалось показать, что, во-первых, в первом гипервариабельном участке (HVI I) мтДНК образца номер 23 из пещеры Пальиччи не наблюдается следов примеси современных гаплогрупп. А во-вторых, генетическая последовательность, изученная учеными, все еще очень распространена в Европе и мало изменилась за последние 28 тысяч лет человеческой истории.

Означает ли это, что неандертальцы не скрещивались с кроманьонцами? Морфологический анализ всех останков гоминидов в Европе показывает, что они принадлежат либо к неандертальцам, либо к кроманьонцам, и только единственный детский скелет возрастом 24,5 тысячи лет, выкопанный в Португалии, несет в себе признаки обоих видов человека. Однако большинство учёных отказываются признавать его гибридом, да и возраст скелета соответствует времени, когда неандертальцев в Европе уже и след простыл.

Авторы работы отмечают, что небольшой участок мтДНК, передающейся к тому же лишь по материнской линии, – это не весь геном человека.

И если здесь не нашлось следов родства, оно могло проявиться в ядерной ДНК, передающихся по наследству от обоих предков, или в части генетических маркеров, сцепленных с мужской Y-хромосомой. Например, если скрещивание шло лишь в режиме мужчина-неандерталец+женщина-кроманьонка, анализ мтДНК для обнаружения его следов совершенно бесполезен.

Сравнить полный набор ядерных хромосом доисторических европейцев пока никому не удалось – в первую очередь, из-за того, что выделить достаточные для таких исследований фрагменты ДНК из еле сохранившихся костей древних обитателей Европы очень сложно. «Газета.Ru» обязательно расскажет об успехах учёных в этом направлении, когда таковые появятся.