Алхимия-1. Наука древних или магия шарлатанов?

Один из последних по времени написания известных серьезных текстов со словом «алхимия» - книга Дж. Сороса «Алхимия финансов». Название верно отражает проблему - в современной глобально-биржевой «игровой» цивилизации финансовый успех гораздо больше зависит от человеческого фактора, чем от «объективных» экономических законов, описанных Марксом или Hayek фон Хайеком.

И сама игра на бирже напоминает магию, т.е. действия по принципу: «переделать мир вокруг или хотя бы его кусочек в свою пользу, затрачивая при этом как можно меньше усилий». Именно этим занимались (и сейчас занимаются) те, кто называет себя алхимиками.

Обычно слово «алхимия» воспринимается как обозначение тайного магического искусства, владеющий которым может превратить любой металл в золото, а заодно стать бессмертным. Правда, для многих ученых алхимия скорее ассоциируется с гравюрой-пародией Питера Брейгеля. Столь односторонний взгляд на алхимию связан с тем, что ее обычно рассматривают с позиций современной химии - типичной науки из поля естествознания, и считают дискредитированной шарлатанами предшественницей настоящей химии, этакой «недохимией».

Алхимию нередко называют «детством» химии - периодом, когда отсутствие подлинно научных знаний искатели «волшебных эликсиров» заменяли туманными заклинаниями и другими мистическими приемами. Историки науки вежливо хвалят алхимиков лишь за побочные продукты многовековых бессмысленных поисков «философского камня». Это богатые экспериментальные разработки, создание лабораторного оборудования, методов синтеза и переработки веществ. Регулярно делаются попытки перевода древних зашифрованных рецептов на современный язык формул и уравнений химических реакций.

Подобный узкий, сугубо вещественный подход позволяет гордиться достижениями современной, «научной» химии. И это вполне справедливо. Отделение самой материальной из наук - химии - от присущего алхимикам мистицизма позволило добиться невероятных успехов в изучении вещества.

Но при этом произошли и потери, о значении которых мы сейчас только начинаем догадываться.

Потери эти не являются именно химическими, они общие для всей современной науки. Важнейшая из них - потеря целостности восприятия мира, ощущения взаимосвязи происходящего в лабораторной установке со всем миром веществ и организмов. В науке возникло множество узких и глубоких специализаций, ученые с трудом понимают своих коллег даже из близких областей и соседних лабораторий. Химики синтезируют множество не существовавших в природе веществ, очень нужных для «цивилизации» и «прогресса», но очень вредных для самих людей. Самое известное следствие этого - экологический кризис. Одна из главных причин химического загрязнения природы - отсутствие у ученых «чувства вещества», того резонанса исследователя и предмета исследования, при котором человек ощущает вещество «изнутри». Возможно, что это почти утерянное чувство было основой «Великого Делания» настоящих алхимиков.

Солнечная система лишилась планеты

В четверг XXVI Генеральная ассамблея Международного астрономического союза в составе 2500 астрономов приняла окончательную резолюцию – «Пражский планетный протокол». Согласно тексту документа, Плутон окончательно лишается статуса классической планеты и переводится в карликовые планеты.

Кроме того, астрономы отклонили предложение ввести термин для малых планет «плутоны».

Резолюцию выдвинули 19 членов комиссии по номенклатуре. Резолюция несколько отличается от предложенной исполнительным комитетом ранее. Отныне будет лишь восемь планет – четыре из земной группы (Меркурий, Венера, Земля и Марс) и четыре планеты-гиганта (Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун). Все остальные планеты, в том числе Плутон, будут называться карликовыми.

Ранее предлагалось, наоборот, расширить список планет, признав ими все тела, достаточно крупные для того, чтобы их собственная гравитация придала им шарообразную гидростатически равновесную форму.

В этом случае Плутон остался бы планетой. Кроме того, планетами предлагалось назвать еще спутник Плутона Харон, крупнейший астероид Цереру и объект пояса Койпера, известный под названием Зена (сам первооткрыватель Зены подробно разобрал на своем сайте планетную проблему и пути ее разрешения).

По мнению семи включенных в комиссию ведущих специалистов, необходимость пересмотреть классификацию объектов Солнечной системы назрела в любом случае. Правда, они считали, что Плутон и другие объекты из пояса Койпера должны быть выделены в категорию «карликовых планет», которые станут равноправными членами «планетарного сообщества» наряду с планетами земной группы (Меркурий, Венера, Земля, Марс) и планетами-гигантами (Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун). Однако равного статуса кандидаты так и не получили. Да и от предложенного для карликовых планет термина «плутоны» абсолютное большинство отказалось.

Заодно IAU в «ответах на вопросы» разобрался и со спутником Плутона Хароном. Харон тоже официально перестал быть тем, чем был – спутником Плутона. Теперь система «Плутон-Харон» считается «двойной карликовой планетой».

Международный астрономический союз нашел принципиальное отличие «двойной планеты» (например, Плутон-Харон) от системы «планета–спутник» (например, Земля–Луна). Это отличие кроется в местоположении так называемого «барицентра» – общего центра масс. В двойной планете центр масс находится в открытом космосе, в системе «планета–спутник» – внутри планеты.

Как сообщает Reuters, вдова первооткрывателя Плутона Клайда Томбо, Патриция Томбо, считает, что ее муж понял бы решение по статусу Плутона, ибо он был хорошим ученым.

«Клайд говорил: вот она. Вы можете делать с ней все, что захотите», – вспоминает 94-летняя женщина.

Напомним, что прах Клайда Томбо сейчас движется к Плутону: капсула с прахом установлена на борту зонда New Horisons, стартовавшего в январе этого года.

Однако многие астрономы считают, что поднятая шумиха вокруг Плутона и его «товарищей по несчастью» – в большей степени пиар-акция IAU. Ведь основные характеристики Плутона, Харона, Зены и гораздо более близкой к нам Цереры уже хорошо известны. Поэтому, в первую очередь, изменение статуса планет – это информационный повод для привлечения к IAU внимания общественности и, разумеется, денег.