Деньги отложились в мозгу

Третьей стадии развития человеческого общества по Марксу придется немного подождать – по крайней мере до тех пор, пока не перестроится наш головной мозг. Ну а пока люмпенам, не нашедшим своего класса, придется поверить на слово двум командам ученых, опубликовавшим свои работы в журнале Neuron.

Американские и японские нейрофизиологи изучили реакцию мозга на два самых известных и мощных стимула – деньги и власть, а точнее – финансовое вознаграждение и социальный статус. Выяснилось, что и тот и другой фактор «проецируются» в один участок мозга – полосатое тело (стриатум), располагающееся в основании полушарий.

Это отнюдь не первая попытка формализовать социальный статус на уровне отдельного организма. Правда, раньше не обладающим функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ) ученым приходилось довольствоваться наблюдениями и статистикой. В частности, было показано, что незначительное положение в обществе, вне зависимости от заработка, не лучшим образом сказывается на здоровье – повышается частота сердечно-сосудистых заболеваний, да и продолжительность жизни падает. То же самое в животном мире – по наблюдениям зоологов, у животных с хорошо развитой социальной иерархией низшие «классы» меньше живут и чаще болеют.

Логично предположить, что причина всех бед и несчастий кроется в определенной области мозга, отображающей социальный статус.

На её поиски и отправились нейрофизиологи, предварительно вооружившись фМРТ-сканерами.

Разница в активности определенных участков мозга у «лидеров и челяди» на примере обезьян уже была недавно продемонстрирована. Правда, тогда не удалось определить, как отражается само изменение статуса и что происходит, когда кто-то становится вожаком.

На этот раз эксперименты проводились уже на людях-добровольцах, которых испытывали на прочность с помощью денег и вымышленной иерархии.

Норихиро Садато и его коллеги обнаружили, что наш мозг одинаково реагирует и на денежное вознаграждение, и на улучшение репутации.

Добровольцы, находящиеся под контролем магнитнорезонансного томографа, способного оценивать изменения кровотока и тем самым определять активность разных отделов мозга, «случайно» вытягивали одну из трех карт. В зависимости от результата они получали денежный приз. Поскольку ученые оказались сведущи и в области подмешивания карт, то испытуемым каждый раз попадалась «нужная» учёным карта, что и позволило Садато определить активный участок.

Во втором случае всех участников просили заполнить небольшую анкету и снять короткий фильм о себе, после чего демонстрировали комментарии «анонимных» критиков, которыми, естественно, стали нейрофизиологи, представлявшие каждого добровольца то с плохой, то с хорошей стороны.

И то, и другое «вознаграждения» приводило к активации одного участка мозга – полосатого тела.

У человека стриатум развит не настолько сильно, как у птиц, у которых они выполняют те же функции, что большие полушария у млекопитающих. Однако его роль от этого не менее важна: полосатое тело регулирует мышечный тонус, уменьшая его; участвует в регуляции работы внутренних органов; в осуществлении различных поведенческих реакций (пищедобывающее поведение); кроме того, полосатое тело принимает участие и в формировании условных рефлексов.

Вторая работа, выполненная Каролиной Цинк и её коллегами, выявила реакцию отдельных областей уже на изменение статуса.

Для этого 72 добровольцам пришлось сыграть с компьютером в несколько игр. Как и её японские коллеги, Цинк не удержалась от небольшого жульничества: участникам сказали, что по этим правилам одновременно играют и двое других, которых на самом деле не существовало. Одновременно испытуемому показывали «рейтинг», отображаемый звездочками – причем как его собственный, так и «незнакомцев». Естественно, рейтинг был именно такой, в каком были заинтересованы ученые.

В первом случае нужно было как можно быстрее среагировать на изменение цвета кружочка на мониторе. Причем в этом эксперименте, вне зависимости от стараний, рейтинг не менялся. Во втором – рейтинг менялся непрерывно, ведь задание было посложней, – от участников требовали определить, в какой из изображенных коробок больше черных точек. Третий эксперимент позволил отсеять «социальный эффект» от обычной гордости. Испытуемый играл с компьютером, не догадываясь о том, что результаты были «подтасованы» и в этом, и во всех предыдущих случаях.

Вентральная (передняя) область стриатума реагировала только на изменение социального статуса, вне зависимости от собственных успехов в игре.

Осознание роли догоняющего активировало у человека область во фронтальной части мозга, в то время как понимание нестабильности положения и значимости собственных решений, как во втором эксперименте с меняющимся рейтингом, немедленно отражалось на среднефронтальной области.

Статус лидера сказывался на активности «планирующих областей», в то время как статус худшего игрока вызывал проявления эмоциональных расстройств и фрустрации в головном мозге.

В эксперименте не обошлось и без «жестокости» – ученые подстроили несколько ситуаций и доказали, что

чем больше удовольствия получали участники от победы, тем больше они расстраивались, оказавшись в лузерах,

– по крайней мере, по данным фМРТ.

Практический вывод из этой работы не заставил себя долго ждать. Теперь ученые могут объяснить странное поведение больных, проходящих лечение по поводу болезни Паркинсона с помощью препаратов-агонистов дофамина. У некоторых пациентов после лечения появляется странная тяга к азартным играм, причем исключительно на деньги.

Тем, кто никогда с этим не сталкивался, и так было известно, что власть и деньги тесно связаны между собой. Оказывается, связь лежит в головном мозге. Так что доклассовое общество по Марксу либо никогда не существовало, либо за эти тысячи лет наш мозг претерпел существенные изменения. Подождем еще несколько тысяч, и, быть может, бесклассовое общество и отсутствие денег перестанут быть утопией.