Предки китов рожали на суше

«Кто ищет, тот всегда найдёт, – главное, знать, что искать». Благодаря этому подходу пробелов на «материальном» эволюционном древе остается всё меньше и меньше. Главное, знать, как интерпретировать найденные окаменелости и отпечатки, и не бояться узнавать в рептилии без крыльев птицу, а в мохнатом млекопитающем без хвоста – кита.

Последнее и сделали Филипп Джинджерич из Университета Мичигана и его коллеги, обнаружившие в Пакистане останки двух китов, проводивших большую часть своей жизни в море, но выходивших на сушу для отдыха и родов.

Точнее даже не двух китов, а двух с небольшим – ведь в утробе самки Джинджерич нашёл окаменелость не родившегося детеныша.

Все трое относятся к исчезнувшему виду Maiacetus inuus, представители которого, как и более древние «родственники» китов индохиусы, передвигались на четырех конечностях и обладали хвостом – видимо, помогавшим им как на суше, так и в воде. А вот охотились они, судя по всему, в море – там, в среднем эоцене у трёхметрового самца с хорошо выраженными клыками практически не было серьезных соперников.

Как и предполагали палеонтологи, этот вид обладал вытянутым черепом и длинными челюстями, приспособленными для охоты на рыб и мелких млекопитающих. 47,5 миллионов лет назад их скелет ещё не приобрел черты, характерные для современных китообразных: передние конечности ещё доминировали, задние больше напоминали «ноги», а не плавники, животные обладали и поясом – тазовыми костями. Основная отличительная черта китов – дыхальце, без которого трудно представить себе детские рисунки, появилась позже.

Насколько можно судить всего лишь по двум скелетам, самцы этого вида несильно отличались от самок – их клыки были лишь на 20% больше, а длина тела – на 12%. Этот, казалось бы, ничем не примечательный факт для биологов чрезвычайно информативен: например, из этого следует, что самцы практически не соревновались за право оплодотворить самку и не содержали гаремов.

Но наибольшей своей удачей авторы опубликованной в PLoS ONEработы, безусловно, считают скелет маленького китёнка.

То, что он располагался головой к «выходу», так же как и у современных наземных млекопитающих, свидетельствует в пользу родов на суше. Откровением для палеонтологов это не стало, ведь среди всех приспособлений для жизни в воде, независимо приобретенных теми же моржами и китообразными, появление китят на свет в море – одно из самых совершенных.

И хотя ещё одним пробелом на «ветви древа жизни» млекопитающих стало меньше, загадка «курицы и яйца» для китов в деталях ещё не разрешена. Какие водные черты у них появились раньше, а какие – позже, выползали ли эти представители зверей на сушу, уже обзаведшись полноценными задними ластами и лишившись полноценных задних конечностей, ещё предстоит выяснить.

Так что водная эпопея млекопитающих, неоднократно выходивших и вновь возвращавшихся в море, ещё не закончена.

Большая змея – к большому теплу

В Колумбии обнаружена самая большая из всех когда-либо существовавших змей. И если её длина – 13 метров – всего лишь на пару метров превышает рекордную длину анаконды из амазонских джунглей, то вот примерная масса Titanoboa cerrenjonensis – более тонны – в разы превосходит всех известных сегодня пресмыкающихся.

Тем, кто сомневается в оценках Джейсона Хэда из Университета Торонто и его коллег, достаточно взглянуть на окаменевшие позвонки, обнаруженные в угольной шахте Серрехон: диаметр тел позвонков превышает 10 сантиметров.

Впрочем, для авторов публикации в Nature эта змея, питавшаяся крокодилами и черепахами, – лишь аргумент в доказательстве более важного в палеонтологии факта.

Если верить климатическим (ещё более спорным, чем анатомическим) оценкам, сделанным на основании обнаруженных окаменелостей, то среднегодовая температура в тропиках 58–60 миллионов лет назад составляла 30–34 ^oC.

В отличие от художественных и прочих реконструкций, имеющих значение только для любителей рекордов, фантастики и, собственно, палеонтологов, точное моделирование климата и прогнозы изменений биосферы важны для всех обитателей планеты.

Дело в том, что тропики, в климатическом понимании этого термина располагающиеся примерно между тридцатыми параллелями, во всех оценках, сделанных до сегодняшнего дня, воспринимались как идеальный термостат. Вне зависимости от глобальных изменений и климата на полюсах, в тропиках температура практически не изменялась. Даже когда в Сибири росли гигантские папоротники, температура никогда не опускалась ниже нуля, а среднегодовая составляла 15 градусов по Цельсию, в тропиках было лишь на 2 градуса теплее, чем сейчас.

Предыдущие оценки были сделаны в основном исходя из отложений углеводородов и анализа формы и размеров листьев исчезнувших и ныне существующих растений. Хэд расширил этот подход на пресмыкающихся.

Так как змеи, исчезнувшие примерно за 5 миллионов лет до Titanoboa динозавры, черепахи и крокодилы – так называемые пойкилотермные животные, то их обмен веществ напрямую зависит от температуры окружающей среды, а так как ферменты лучше всего работают при температуре от 35 до 40, то организм зачастую тратит дополнительную энергию на разогрев тела. Соответственно, размер «холоднокровных» должен коррелировать со среднегодовой температурой.

Если считать, что принципы обмена веществ Titanoboa не сильно отличались от современных змей, то ему, чтобы выжить, нужна была среднегодовая температура 30–34 градуса, а это на 6–10 градусов больше, чем считалось ранее.

Поскольку оценки Хэда проверить другими данными в ближайшее время вряд ли удастся, то существующие климатические модели, а следовательно, и прогнозы на картину глобального потепления вряд ли подвергнутся коррекции. Если же поверить данным палеоклиматологов, то нас ждет весьма и весьма интересное видообразование. И хотя таких гигантов мы вряд ли увидим, оценить фантазию природы, особенно в тропиках, где многообразие видов максимально, наши потомки смогут в полной мере.