Источник жирной молодости

В странах Востока большой живот у сильного пола до сих пор считается символом благополучия, а большие бедра прекрасной половины – основным признаком женственности. Как выясняется, обладателям запасов жира действительно есть чем гордиться. Это не только запасы энергии, депо для гормонов или жирные кислоты, которые легко пустить на мыло, как в фильме «Бойцовский клуб».

Много жира, значит, много стволовых клеток.

Именно их стоит благодарить за большие животы, бедра, щеки и ягодицы. Джонатан Графф и его коллеги из университета этого американского штата в поисках предшественников жировых клеток обратились к лабораторным грызунам.

То, что жир может быть использован для получения мезехимальных стволовых клеток, стало понятно не сегодня. Ещё 30 лет назад, в эпоху бурного развития электронной микроскопии, позволяющей изучать мир на микро- и наноуровне, были обнаружены особые клетки – перициты, располагающиеся в «стенках» пронизывающих все наше тело кровеносных капилляров. Да и те адипоциты (клетки для хранения жира), что находились рядом с перицитами, отличались от своих собратьев меньшим размером. Именно так согласно современным представлениям и должно выглядеть окружение стволовых клеток.

Тем не менее, было непонятно, где именно эти клетки располагаются, чем отличаются от окружающих, и какова их роль в здоровом организме.

И хотя масштабные коммерческие проекты, предлагающие омоложение лица за счет жира живота, существуют даже в нашей стране, им до сих пор не было фундаментального научного обоснования.

Врачи не до конца понимали, что именно вводили своим пациентам.

Теперь благодаря Граффу и соавторам его публикации в Science непрерывно растущая косметическая индустрия может спать спокойно. Во-первых, ученый подтвердил, что клетки-предшественники адипоцитов располагаются именно рядом с капиллярами, а во-вторых, что те же клетки способствуют регенерации и других органов – по крайней мере, если их выделить из жировой ткани и «вколоть в дефект». Происходит ли такое перемещение в организме само по себе, пока неясно.

Если это так, то жировая ткань – источник не только энергии, но и «вечной молодости».

Кроме того, цитологии продемонстрировали, что больше нигде в организме – по крайней мере, мышином – таких уникальных структурных единиц нет. Все они закладываются на поздних этапах эмбрионального развития и, как осторожно отметили авторы, на первых неделях относительно самостоятельной жизни. Это не противоречит, а скорей уточняет предыдущую теорию, согласно которой количество жировых клеток определяется до полового созревания.

При избытке энергии и пищи клетки-предшественники делятся, давая начало новым адипоцитам. Благо, место для этого очень удобное: благодаря сигнальным молекулам, циркулирующим в крови, находящиеся в сосудах стволовые клетки первыми узнают об избытке питательных веществ и о состоянии жирового депо на данный момент.

Правда, сами сигналы, управляющие делением, пока остаются неизвестными, но ученые уже в скором времени планируют исправить это упущение.

Заблокировав эти сигнальные пути, можно будет установить верхний барьер для размеров живота и бедер, определяемый только начальными данными: количеством адипоцитов.

Но одно практическое применение уже нашлось: Графф предлагает использовать найденную популяцию для лечения диабета и ускорения регенерации кожи. Последнее, собственно, уже используется в косметологии для разглаживания морщин. Зато теперь можно будет делать это более «прицельно», выделяя только клетки с соответствующим набором молекул на поверхности. Вырастет ли от этого эффективность – неизвестно, зато наукообразность и высокотехнологичность – а вместе с ними и цена – возрастут многократно.

Пальцы возвратились к рыбам

Тонкие и чувствительные пальцы нужны вовсе не всем наземным животным: например, парнокопытные и непарнокопытные прекрасно обходятся и без них. Зато у остальных пятерня неплохо справляется со всеми поставленными перед ней задачами – от удержания добычи то создания изящных штрихов кистью.

Трудно представить себе сухопутную фауну, лишенную пальцев на конечностях. Но именно так бы и выглядел мир вокруг нас, если бы кистеперые рыбы, несмотря на свое название, обладали только легким, необходимым для дыхания на суше, но не мелкими косточками, поддерживающими форму плавников, а позже превратившимися в отдельные пальцы.

Эта вполне логичная теория превращения костяшек плавников в пальцы рук и ног 20 лет назад перестала быть единственной. Тогда в Латвии был обнаружен пандерихтис – переходная форма между рыбами и тетраподами, датируемая 385 миллионами лет назад. Изучение окаменелости показало, что в её грудных плавниках тонких косточек не было, и ученые всерьез заговорили о независимом возникновении пальцев уже после выхода на сушу.

Катрин Буасверт и её коллеги из шведского Университета Упсалы и Таллинского технологического института доказали если и не правоту, то уж точно первенство вековой теории, постулированной еще пионерами эволюционизма. Благодаря всё той же латвийской находке – она до сих пор остаётся единственным пандерихтисом – и прогрессу компьютерной томографии в Эстонии историческая справедливость восстановлена. Результаты этой работы приняты к публикации в Nature.

Палеонтологам помогли специалисты по томографии из центральной больницы восточного Таллина. Хотя кристаллы в окаменении помешали отрисовать трехмерную модель до конца, полученной картинки оказалось достаточно для того, чтобы уверенно сказать:

в плавнике Panderichthys были мелкие кости, давшие начало пальцам.

А его лучевая и радиальная кости, претерпев небольшие изменения, просто перешли по наследству.

Тем самым ученые не только доказали происхождение пальцев, но и возвратили пандерихтису «переходный статус», который до сегодняшнего дня принадлежал рыбе под названием тиктаалик.

Дальнейшая эволюции кисти и плюсны хорошо известна: динозавры и птицы с цевкой, не говоря уже о приматах, в полной мере воспользовались доставшимся им от кистеперых рыб подарком.

Но, даже несмотря на такие безусловные подтверждения, все это остается лишь наиболее вероятной гипотезой, не исключающей и второй вариант.

Ведь многочисленные ресурсы, заставившие обитателей морей покинуть «насиженные» глубины, с таким же успехом могли обеспечить пропитанием полурыб, передвигающихся с помощью беспалых плавников, которые исчезли только после обострения конкуренции с пятипалыми сожителями по континенту.