Вакцина от наркотиков — это то же самое, что одна таблетка от гастрита, лишая, насморка и нежелательной беременности

Все чаще крупные фармакологические концерны мира выступают с заявлениями, что в ближайшее время будет создана «вакцина от наркотиков». На прошлой неделе стало известно, что только Национальный институт США по проблемам наркомании разрабатывает одновременно 13 препаратов, которые должны победить пристрастие к метамфетамину и кокаину. «Огонек» решил разобраться, насколько реальны подобные планы, потому что вакцина от наркотиков — это то же самое, что одна таблетка от гастрита, лишая, насморка и нежелательной беременности

Крысы очень быстро привыкают к наркотикам, даже быстрее, чем люди. Если крысе-наркоманке нужно выбрать между наркотиком и едой, она выберет первое. И будет выбирать его вплоть до голодной смерти. Тем не менее крысу намного проще вылечить от наркомании, чем человека. Потому что ей не звонят сородичи с заманчивыми предложениями, не приходят в голову мысли о бессмысленности жизни, о безденежье, о разрушенной семье и скорой смерти.

Наркомания—это болезнь, в которой так крепко срослись социальные, физиологические и психические процессы, что сама мысль о некой волшебной таблетке, способной запросто победить это хитросплетение, кажется странной. В России подобные работы серьезными клиниками не ведутся. И не потому, что нет денег (хотя их и нет), просто у нас существует другая научная школа.

— На Западе подход более упрощенный, когда там говорят о борьбе с наркоманией, в первую очередь имеют в виду борьбу с клиническими проявлениями, с симптомами,—говорит руководитель отделения клинической психофармакологии Института наркологии РФ профессор Мария Винникова.—У нас наркоманией традиционно занимается психиатрия, потому что наркомания—это комплексное заболевание.

Сегодня ученые пришли к заключению, что когда мы говорим о наркоманах, алкоголиках, игроманах, а также трудоголиках, сектантах и одержимых фанатах порносайтов, речь идет об одном и том же заболевании—о зависимости. Механизм ее возникновения аналогичен. По большому счету все—от увлечения религией до покупки ненужных вещей в гипермаркетах—может приобрести черты «патологического поведения». То есть, по логике, одна и та же вакцина должна делать людей свободными вообще от любого рода наваждения, особенно асоциального. Тем не менее сегодня говорят о скором создании именно антинаркотической вакцины.

ЗАСТРЯВШИЙ КОКАИН

— Надо понимать, что наркотики так эффективны и губительны прежде всего потому, что являются аналогами собственных веществ в организме,—поясняет врач-психиатр высшей категории из НИИ психиатрии Минздрава РФ Виктор Ханыков.—Так что если мы будем создавать именно вакцину, то есть универсальный иммунитет против них, мы тут же зацепим собственные вещества. Это вызовет, во-первых, аутоиммунную реакцию, когда организм борется против самого себя, во-вторых, человек перестанет получать удовольствие не только от наркотиков, но и от всего другого. Нечто похожее вызывают такие жесткие методы лечения, как лоботомия, превращающая человека в существо без эмоций и побуждений, как выражаются сами пациенты—в овощ.

Английская фармакологическая фирма «Ксенова» не замахивается на создание универсального лекарства. Она обещает через один-два года выпустить на рынок вакцину «противококаиновую», которая вовсе не предотвращает наркоманию, а помогает тем, кто уже сидит на наркотике. В отличие от вакцины классической, где речь всегда идет о введении некоторого количества возбудителя заболевания и иммунном ответе организма, британские ученые во главе с профессором Томасом Костеном за основу вакцины взяли саму молекулу кокаина. Но так как она слишком мала и организм ее попросту «не видит», ученые разработали особую белковую молекулу, которая, попадая в кровь, слипается с молекулой кокаина. Правда, никакого иммунного ответа этот конгломерат не вызывает. Просто теперь он в силу размера не может попасть в головной мозг, а циркулирует в крови до вывода из организма.

Человек, получивший вакцину, перестает ощущать кайф от наркотика, и у него, по замыслу исследователей, должен сформироваться подсознательный стереотип, что принятие наркотиков—дело бесполезное. В опытах на животных результат был более чем успешный: почти 70 процентов крыс-наркоманок постепенно отказались от разрушающего удовольствия.

Клинические испытания на добровольцах были менее утешающими: препарат обеспечивал постепенное снижение дозы, но зачастую испытуемые подсаживались на другой наркотик или через несколько месяцев возвращались к кокаину.

— Разработанный английскими коллегами препарат—это не вакцина, а очередной блокатор—вещество, которое не позволяет развиваться эйфории,—поясняет профессор Винникова.—Это самое старое и, как ни удивительно, одновременно самое современное средство. Работа ведется по увеличению действия этого класса препаратов. Сегодня лекарство можно подшить под кожу, и человек не будет получать удовольствие от наркотиков в течение двух месяцев. Сегодня ученые думают, как это действие продлить, чтобы человеку каждый раз не приходилось думать—делать следующую операцию или нет, принимать таблетку или принять дозу и ощутить наркотическое опьянение.

ДОРОГА МЕРТВЫХ

— Блокаторы опийных рецепторов, актуальные для нашей страны, где 90 процентов наркоманов сидят на героине, действуют по принципу замещения,—поясняет современные представления о нейрохимии Ханыков.—Если представить рецептор в мозге в виде скважины, то ключами к нему будут служить нейрохимические вещества, которые его «открывают» и вызывают нужную реакцию. Блокаторы—это «ложные ключи», они занимают рецептор, не давая присоединиться наркотическому веществу, впрочем, и естественному тоже.

То есть человек, как и в случае с так называемой «вакциной от наркотиков», перестает получать кайф от дозы. Но никакого иммунитета при этом возникнуть не может. Мозг четко помнит путь, который приводит к полному, глубокому и тотальному удовлетворению. Без усилий со стороны организма.

Во время принятия героина человек испытывает нечто, схожее по описанию с нирваной: когда все функции человеческого организма—интеллектуальные, сексуальные, эмоциональные—оказываются полностью удовлетворены. В мозгу складывается нейрохимическая «дорога»—определенная последовательность активации нейронов. Теперь ее нужно воспроизводить во что бы то ни стало. Все остальные стратегии поведения оказываются забыты.

За это время организм перестает вырабатывать естественные вещества-нейромедиаторы, которые хотя и аналогичны поступающим извне, но далеко не одинаковы. Они выполняли множество функций, связанных с регуляцией работы организма. Так что вместе с интеллектом, эмоциями и волей у наркомана рушится вообще все.

— Наркотики, воздействуя на какое-то звено в мозге, влияют в целом на всю психику, меняя человека как личность,—говорит психиатр Виктор Ханыков.—Хотелось бы подчеркнуть, что алкоголь все-таки отличается от наркотиков, и в первую очередь тем, что он в малых дозах изменяет только эмоциональный фон человека. А наркотики меняют все: мышление, ощущение мира. Наркоман строит свою жизнь, исходя из новых ценностей, у него кардинально меняется понятие нормы. Вот небольшое откровение (орфография оригинала сохранена.—«О») с интернет-сайта наркозависимых: «Кайф перешел в ужас, да такой, что парализувает. Я еще работаю. Но чуствую ето не долго продлится. Память умирает. Да и я умераю тоже. Вот пишу а сам уже под пятой пачкой. А раньше на нариков бочку гнал. Теперь сам жру. По ночам боюсь спать дышать во сне без контроля страшно. Я знаю я умераю и ето приводит меня в дикий ужас. Я хочу уснуть и непроснуться чтобы закончилась это».

ЗЕЛЬЕ

До начала ХХ века наркотики в нашей стране называли не иначе как зелье—нечто такое, что одурманивает, погружает в иную реальность и в конце концов подчиняет себе человека, незаметно изменяя его собственное Я. Так что после снятия физиологической зависимости—ломки начинается самый важный этап работы врача—возвращение человека к его прошлым ценностям или, если их как таковых не было, создание новых. И здесь уж точно ни одна вакцина не поможет.

— Почему люди становятся наркоманами? Зачастую мы видим такую картину: человек в силу определенных обстоятельств не получает удовольствия от жизни—у него нет увлечений, семьи, любимой работы… Наркотические псевдоэмоции и переживания, ставшие в жизни первым ярким событием, утянут такого человека на дно,—говорит Виктор Ханыков.—Сегодня мы можем говорить, что дети и подростки, которых по жизни мало что «цепляет», мало что интересует, с огромной степенью вероятности попадут в какую-нибудь зависимость.

Теоретически такое поведение можно корректировать. Одно дело, если ребенком не занимаются и у него просто не было возможности «воспользоваться» заложенной системой получения удовольствия и испытания чувств, что наблюдается в асоциальных семьях. Да и в нормальных иногда тоже. Другое дело, если поведение связано с недостаточной выработкой серотонина (что можно проверить путем биохимического анализа) или эндорфинной недостаточностью. Тогда ребенку можно попытаться подобрать корректирующие препараты, а главное, занимать его тем, что приносит яркие впечатления—экстремальный спорт, например. Кстати, среди тех, кто с удовольствием служит в горячих точках, велик процент именно людей с подобным дефицитом—впечатлений размеренной жизни им не хватает для ощущения удовлетворения.

— Но тогда возникает вопрос: почему наркоманами становятся люди с высокоорганизованной психикой, типа музыкантов и писателей, у которых с эмоциями вроде все в порядке?

— Каждый человек может найти область неудовлетворенности—обществом, людьми, мировоззрением. Но таким людям, как правило, выбраться намного проще. Лет пять назад было ощущение, что мы стали лучше справляться с работой—процент успешно вылеченных активно возрастал. Но оказалось, что мы лечили волну людей, которые попали в пространство наркокультуры, следуя моде, и при прочих равных обстоятельствах они бы здесь не оказались. Таким людям проще отпрыгнуть назад, потому что им есть куда отпрыгивать. У них в подсознании сохранен багаж прежних знаний, интересов, привычек и круга общения, существовавший вне наркоманской среды. А вообще-то мы все больше убеждаемся в важной роли искажения ценностей современного общества, которое выращивает личности, склонные к зависимостям.

ЭФФЕКТ ВЫБОРА

То, что в ХХ веке наркомания разрослась так буйно, социологи называют «эффектом выбора». Список препаратов и веществ, которые наркоманы колют, нюхают, вдыхают, проглатывают и даже мажут на кожу, по сравнению с началом прошлого века увеличился в 30 раз.

Большая степень неудовлетворенности была всегда, но сейчас есть бесконечно большой выбор, чтобы ее удовлетворить. Может быть, если бы тяжелые наркотики изобрели раньше середины XIX века, на сегодняшний день дела с генофондом у человечества были бы совсем печальны. Как говорят историки, в периоды раннего Средневековья существовало тотальное, почти поголовное пьянство, из-за которого Европа несколько раз была на грани вымирания. В частности, именно с пьянством и пониженным вследствие этого иммунитетом связывают эпидемии холеры и чумы.

«Эффект выбора»—это то, что приходит на ум, когда начинаешь вникать в нейрохимию мозга. Интересно, что когда один человек мучает животное, другой пьет пиво перед телевизором, а третий жертвует собой ради других—в мозге происходят совершенно одинаковые процессы. И что определяет выбор—никому не известно.

ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ В МОЗГ

Вопрос пристрастияЧеловек может попасть в зависимость от чего угодно. Вот лишь несколько характерных примеров самых популярных маний в истории человечества

КРОВАВЫЕ ЗРЕЛИЩА

Пик распространения: Римская империя, начало нашей эры.

Гладиаторские бои в Риме продолжались с восхода и до заката, поскольку перевозбужденная толпа не желала видеть ничего, кроме насилия. Как писал Блаженный Августин, один его друг, едва оказавшись в Колизее, забыл все христианские наставления: «Как только он увидел эту кровь, он упился свирепостью…»

АЛКОГОЛИЗМ

Пик распространения: Европа, Средние века.

Культуролог Михаил Бахтин утверждал, что во времена Средневековья праздники и карнавалы занимали до 120 дней в году. Все эти действия не обходились без пьянства. Подсчитано, что во Флоренции в начале XIV века средний гражданин (включая и младенцев) выпивал 2 литра портвейна в день.

ТАБАКОКУРЕНИЕ

Пик распространения: весь мир, ХХ век.

По статистике, каждую минуту в мире выкуривается свыше 10 миллионов сигарет. Самое большое количество сигарет в мире—более чем 30%—потребляет Китай, где курит почти 70% мужчин. За ним в рейтинге курящих стран идут США, Япония, Индонезия и Россия.

ОПИУМ

Пик распространения: Англия, Китай, XIX век.

Опиум—любимая забава англичан Викторианской эпохи. Даже Шерлок Холмс баловался наркотиками. Торговлю опиумом англичане принесли и в Китай, а попытки китайских властей перекрыть каналы поставки наркотиков в страну привели к двум «опиумным войнам».

ИНТЕРНЕТ- ПОРНОГРАФИЯ

Пик распространения: весь мир, XXI век.

По оценкам американских экспертов, уже не менее 6% от всех пользователей интернета страдают зависимостью от посещения порносайтов, испытывая непреодолимую тягу к компьютеру.

ИГРОМАНИЯ

Пик распространения: весь мир, XXI век.

Люди во все времена любили азартные игры, но именно появление игровых автоматов сделало эту страсть настоящей болезнью. Как говорят ученые из Центра социальной и судебной психиатрии им. В П. Сербского, игромании подвержен каждый 20-й житель Москвы.

КРЕДИТОМАНИЯ

Пик распространения: США, Россия, XXI век.

По мнению психологов, зависимость человека от кредитов развивает реклама, эксплуатирующая инфантилизм: «Бери сейчас, не отказывай себе ни в чем! Расплатишься как-нибудь после». Таким образом, только за последние 5 лет рынок потребительского кредитования вырос более чем на 2500%, а доля невозвратов по экспресс-кредитам составила 10%. В итоге все больше людей становятся банкротами и теряют все имущество.

Елена КУДРЯВЦЕВА