Forbes: войны выигрывают инженеры

Главным вопросом программы реформ 1860-х годов был аграрный: как освободить крестьян, дать им гражданские права и в то же время не спровоцировать их пролетаризацию, не разорить помещиков и казну. Как известно, разработчики реформ нашли компромиссный вариант, освободив крестьян от власти помещика и наделив их землей, и одновременно - во имя социальной стабильности, - привязав их к этой земле и общине.

В итоге крестьянская реформа не привела к резкому росту социальной мобильности, хотя в перспективе именно крестьяне-отходники, вырвавшиеся из уз общины, составили ресурс рабочей силы для заводов и фабрик эпохи индустриализации.

Другой результат реформы - уход значительной части дворянства от традиционного землевладения - тоже косвенным образом повлиял на экономическое и социальное развитие страны: бывшие помещики вынуждены были искать новые источники доходов, многие из них охотнее приобретали «новые» профессии, в том числе технические. Российское общество XVIII - первой половины XIX века отличалось строгой иерархичностью: правовые рамки сословий (дворянство, крестьянство, мещанство) предписывали жесткие карьерные и жизненные стратегии, и лишь выдающимся людям удавалось их преодолеть. Известны примеры изобретений, сделанных крепостными крестьянами, но все же они являлись редкостью. Размывание жестких иерархических сословных рамок, произошедшее в результате реформ 1860-70-х годов, профессионализация и развитие предпринимательства, разумеется, способствовали созданию более благоприятных условий для инноваций.

Именно во второй половине XIX века в России сформировалась профессиональная корпорация инженеров. Дух перемен, отрицание традиций и прошлого тоже сказался на росте интереса к наукам и технике. Тургеневский Базаров из «Отцов и детей», который предпочитал резать лягушек, а не читать Пушкина - типичный представитель поколения 1860-х годов, один из тех «разночинцев», которые по велению моды пошли на естественнонаучные факультеты университетов и впоследствии стали инженерами и учеными. С.А. Венгеров, опубликовавший в 1889 году «Критический биографический словарь русских писателей и ученых», отмечал: многие ученые упоминали в своих автобиографиях, что первоначальный интерес к естественным наукам появился под впечатлением работ «властителя дум» поколения 1860-х, революционного писателя и литературного критика Дмитрия Писарева. Именно Писарев (прототип Базарова), критиковавший Пушкина и других «классиков» эпохи, воспевал «реализм» и призывал молодое поколение заниматься серьезными делами - наукой и техникой. Писарев же опубликовал один из первых переводов сочинения Чарльза Дарвина «О происхождении видов».
Строительство нового мировоззрения

Многие из социальных утопий XIX века основывались на технократических моделях мироустройства: мы уже упоминали сен-симонизм, который считал технический прогресс одним из главных условий наступления «счастливого будущего». Среди русских изобретателей тоже заметен интерес к социальным утопиям: А.Н. Лодыгин сотрудничал с народовольцами, П.Н. Яблочков был масоном, а К.Э. Циолковский стал создателем радикальной утопии космического масштаба. Народоволец и изобретатель Николай Кибальчич, изготовивший бомбу, которая убила Александра II 1 марта 1881 года, сидя в тюрьме после ареста, спроектировал космический летательный аппарат. Д.И. Менделеев не был ни революционером, ни утопистом, но охотно и много писал о социальных и экономических проблемах.

Таким образом, социальное проектирование часто связывалось именно с развитием технологий, изобретением машин и механизмов. Не случайно, что интерес к науке растет именно в периоды реформаторства, «обновления» - такими были, например, 1860-е годы.

Реформы 1860-х годов имели еще одно важное последствие: развитие общественной инициативы. В некоторых областях государство допускало общественность к выполнению функций, ранее составлявших правительственную монополию. В 1860-1870-е годы появилось множество общественных организаций, пропагандировавших техническое знание, выпускавших журналы для широкой аудитории и для специалистов-инженеров. Наиболее известное среди них - Русское техническое общество, объединявшее не только ученых и инженеров, но и «образованную публику», проводило выставки новейших достижений науки и техники, например, демонстрируя возможности электричества, фотографии, нефти, организовывало публичные лекции о технологии и промышленности, собирало информацию о науке и индустрии, а также выступало в качестве эксперта в многочисленных правительственных комиссиях, в том числе принимало участие в разработке нового закона о патентах.
Рождение специального образования

Одним из самых важных достижений общества было создание системы технических школ для рабочих на предприятиях, заменивших устарелую и не соответствующую усложнявшейся технологии производства модель обучения в процессе работы. Это нововведение имело колоссальное значение - в России появилась возможность подготавливать квалифицированные рабочие кадры для индустриальных предприятий. К концу столетия Русское техническое общество самым влиятельным из многочисленных объединений инженеров профессионалов и изобретателей-любителей. Благодаря общественной инициативе, популяризовавшей науку в журналах (например, «Техник») и книжных изданиях, изобретательство стало модным увлечением.

Исключительно важным фактором развития техники и науки во второй половине XIX века являлась реорганизация всей системы образования: реформы высших учебных заведений и университетов сопровождались трансформацией системы начальной и средней технической подготовки. Образовательные реформы 1860-х годов создали оригинальную систему, которая отражала особенности социальной структуры общества. Образование было открыто для всех, но на практике разделение системы на две части позволяло сохранить элитизм дворянского образования и предоставить профессиональную подготовку «недворянам».

Потенциальный школьник второй половины XIX - начала XX веков имел возможность выбрать между классической гимназией и реальным училищем, построенным по модели немецкой Realsсhule (реальное училище). В классических гимназиях преподавались, в основном, гуманитарные предметы, в то время как в реальных училищах студенты изучали не греческий и латынь, а физику и химию (количество учебных часов по математике в обоих типах школ было почти равным). Выпускники классических гимназий могли поступать в университеты, в то время как из реальных гимназий можно было попасть в любое из высших технических заведений: Технологический институт, Горный институт, и др.

Значит ли это, что выпускники реальных училищ и технологических институтов, становясь инженерами, не имели возможности заниматься «фундаментальными» естественными науками? Вовсе нет. Например, знаменитый русский физик Абрам Федорович Иоффе прошел именно такой путь: из реального училища в Полтавской губернии попал в Санкт-Петербургский технологический институт, а завершил свое образование в лаборатории известного изобретателя, лауреата Нобелевской премии Рентгена в Мюнхене (тоже типичный карьерный шаг). После возвращения в Россию был приглашен преподавать в Политехнический институт в Петербурге - наиболее передовое учебное заведение России (мы вернемся к анализу этого учреждения ниже). Не было сугубо теоретическим и университетское образование: программы естественнонаучных факультетов университетов (особенно химии) включали преподавание технологических дисциплин наряду с теоретическими курсами.

Созданная правительством и обществом система технического образования оказалась весьма востребованной: русские купцы и предприниматели отдавали своих детей на обучение в реальные и коммерческие училища, хотя многие предпочитали немецкие лютеранские школы с их жесткой дисциплиной и солидной технической подготовкой. Сами предприниматели открывали технические школы в тех губерниях, где располагались их предприятия.
Войны выигрывают инженеры

Как показывает пример не только России, но и европейских стран, темпы технологического развития (и соответственно, уровень инноваций) в значительной степени зависят от состояния технического образования и, в частности, количества подготовленных специалистов-инженеров. Видимо, в приведенной выше метафоре о стрельбе картечью (образ британской индустриализации) есть доля смысла.

Чем больше квалифицированных инженеров, тем больше вероятность появления среди них талантливых изобретателей, тем более доступны рабочие руки, необходимые для индустрии изобретений. Как уже отмечалось, во второй половине XIX века лидерами технологического прогресса стали Германия и США, в то время как Британия существенно снизила темп роста, отстав даже от Франции. Каким образом это первенство отражалось в количестве квалифицированных инженеров? В середине XIX века технические учебные заведения Германии (всех немецких государств) выпускали около 300 инженеров в год. К концу века количество квалифицированных технических специалистов выросло в 10 раз, при этом созданная в 1871 году Германская империя обогнала Францию по производству инженеров (во Франции в 1900 году выпускалось около 1000 инженеров ежегодно).

Перед началом Первой мировой войны Германия располагала около 60 000 подготовленных специалистов, в то время как во Франции их было немногим больше 40 000. В процентном отношении Франция и Германия были почти равны: на 1000 мужчин активного возраста в среднем трое получали высшее инженерное образование. В Британии насчитывалось не более 15 000 инженеров (1 на 1000) Это отражалось на профессионализме владельцев и менеджеров в частном бизнесе: в то время как во Франции, например, профессионализм и специализация росли, в Британии наблюдался обратный процесс. Разумеется, снижение темпов экономического роста Великобритании объяснялось не только недостатком инженеров, но факт налицо: эта страна стала отставать по ключевым показателям «инновационности» и демонстрировала неспособность как внедрять изобретения «домашнего» производства, так и заимствовать из других стран.

Какова была тенденция развития инженерного образования в России? В конце XIX века Российская империя демонстрировала солидные темпы роста «производства» инженеров, сравнимые с Германией, но «старт» этого рывка запоздал: он пришелся на 1890-1900-е годы, да и в стартовой позиции Россия ощутимо проигрывала. В 1880-е годы идея значительного и резкого расширения технического образования, предложенная министром финансов И.А. Вышнеградским (он сам был выдающимся механиком, инженером-изобретателем и профессором Петербургского технологического института), не была поддержана. Лишь в 1890-х годах план развития инженерного образования был «вписан» в программу форсированной государством индустриализации, предложенную преемником Вышнеградского С.Ю. Витте, который, пользуясь авторитетной поддержкой Д.И. Менделеева и других ученых, добился одобрения этой идеи в правительстве и нашел для этого достаточно финансовых ресурсов. В результате, по расчетам Харли Балзера, с 1894 по 1904 годы количество студентов инженерных институтов выросло с 4000 до 13 000, а число выпускников в год увеличилось с 400 до 1000. Но главной заслугой Витте является создание совершенно новой модели технического образования - Политехнического института. Первые Политехи в 1898 году появились в Киеве и в Варшаве, затем в Санкт-Петербурге (1902) и Новочеркасске (1907). Санкт-Петербургский политехнический институт очень быстро стал одним из лучших научных центров и приобрел необыкновенно высокий престиж. В 1902 году сюда поступило 277 студентов, в 1906 - 520, в 1907 - уже 1295. Этот уровень (около 1300 в год) поддерживался до начала войны.
Больше лабораторий - больше открытий

Чем же отличались Политехнические институты (или Политехникумы) от других учебных заведений? Их наибольшим преимуществом было сочетание технического и естественнонаучного образования с экономическим. Вообще они задумывались как заведения для подготовки служащих промышленных и финансовых фирм и учреждений. Затем появилась модель экономического образования с техническим уклоном (по образцу немецких камеральных факультетов, выпускавших инженеров и докторов «торговли и хозяйства»): наряду с техническими дисциплинами, в политехникумах преподавались политэкономия, статистика и другие социально-экономические дисциплины, причем на высоком уровне. Именно в Петербургском Политехническом институте работали самые выдающиеся экономисты (А.А. Чупров, М.В. Бернацкий, П.Б. Струве), юристы (В.Б. Эльяшевич, Б.Э. Нольде, Ю. Гамбаров) и социологи (М.М. Ковалевский) того времени. Идею о связи экономического и технологического образования активно пропагандировал сам Д.И. Менделеев, который выступал противником узкой специализации. В то же время Менделеев настаивал на необходимости связать теоретическую подготовку с практикой. Взаимная изоляция практического инженерного и научного типов знания составляла, пожалуй, одну из главных препон для развития изобретательства.

Как пишет историк науки В.Г. Горохов, «в среде инженеров-механиков во второй половине XIX столетия господствовало экспериментальное конструирование машин, поощрялось экспериментирование над большим числом вариантов и частных случаев. Удача конструктора целиком зависела от его чутья и интуиции». Разумеется, проектирование сложных машин и механизмов для электротехнической промышленности и строительных сооружений требовало сочетания практического знания с теорией. Однако попытки инициировать развитие прикладных технологических программ в университетах наталкивалось на сопротивление контролировавшего их Министерства народного просвещения.

Реализация этой идеи стала возможна в политехникумах, независимых от Министерства народного просвещения и в целом обладавших существенной автономией. Для того чтобы сблизить центры инженерного образования и промышленного производства, Витте намеренно создавал новые политехникумы не в столицах, а на окраинах, т.е. ближе к ресурсам и предприятиям. Существенным преимуществом и отличием политехникумов от университетов было наличие новейших лабораторий и мастерских. Недостаток лабораторий в университетах можно лишь отчасти объяснить теоретическим уклоном университетского образования. Мало лабораторий - мало открытий.

Передовой областью в физике второй половины XIX века были исследования электричества, требовавшие проведения экспериментов в обширных лабораториях с дорогой техникой. Русские физики безнадежно отставали в этой области науки и как следствие - промышленности. В итоге практически все электротехнические предприятия, работавшие в России, принадлежали иностранцам, управлялись иностранцами и использовали иностранные технологии.