Беспилотная стратегия России

Дискуссии о качестве российских БПЛА выливаются в закупку иностранной техники.

В середине октября стало известно, что скоро в Казани начнется сборка израильских дронов. Это сообщение вызвало неоднозначную реакцию, а его обсуждение в очередной раз продемонстрировало весь набор проблем развития беспилотников в России.

Корпорация «Оборонпром» 13 октября заключила соглашение с израильским концерном IAI на поставку комплектующих Казанскому вертолетному заводу, который и будет выпускать БПЛА. Контракт запускается в 2011 году и рассчитан на три года. Точная сумма сделки не раскрывается, однако пресса еврейского государства уже называет цифры в пределах 400 миллионов долларов.

Отдельно было уточнено, что беспилотники предназначаются «для нужд гражданских потребителей». Эта форма вежливости вновь обострила дискуссию о разработках и поставках отечественных дронов для российских силовых структур.

ПОКУПАТЬ ЛИ ОТЕЧЕСТВЕННОЕ?

Информация о том, что российская беспилотная техника не устраивает военных, распространяется СМИ достаточно давно. В прошлом году стрелы в адрес отечественных производителей метал главком ВВС РФ Александр Зелин, заявив об отказе закупать созданные ими БПЛА для нашей военной авиации. В апреле 2010 года первый заместитель министра обороны Владимир Поповкин обрушился с резкой критикой на российских конструкторов БПЛА. Пять миллиардов рублей, выделенных на НИОКР и войсковые испытания, по его словам, оказались фактически потрачены впустую. «Мы собрали со всей страны все, что было. Ни один беспилотник программу испытаний не выдержал», - возмущался Поповкин.

В сентябре 2010 года на 252-м полигоне Минобороны в Нижегородской области прошел еще один «смотр» отечественных дронов. По итогам испытаний комиссия Сухопутных войск сделала ряд обтекаемых замечаний про «существенно продвинувшихся в своей работе производителей БПЛА» и «интересные образцы», которые в будущем могут быть приняты на вооружение - «при соответствующей доработке». В переводе на русский язык эти канцелярские формулировки, по-видимому, должны означать, что, по мнению военных, у России по-прежнему нет беспилотной техники того уровня, который необходим армии.

Отечественные компании, занимающиеся БПЛА, стройным хором критикуют саму идею закупок иностранных машин. Примерно за месяц до заключения сделки по казанскому проекту генеральный директор концерна «Вега» Владимир Верба заявил, что отрасль может самостоятельно создать функциональные аналоги израильских беспилотников уже к 2013 году. «Дайте нам денег, мы сделаем сами» - позицию российских бизнесменов, работающих в данной сфере, можно понять: отрасль понесла исключительно тяжелые потери в 90-е годы и нуждается в стабилизации путем элементарного стимулирующего госзаказа... Но можно понять и Владимира Поповкина, когда он утверждает, что государство уже потратило миллиарды рублей на военные беспилотные программы и не получило ничего даже близко похожего на приличный аппарат.

К тем образцам, которые уже приняты на вооружение, у армии тоже масса претензий. Про комплексы типа «Строй-П» с БПЛА «Пчела» сказано немало нелестных слов, несмотря на то, что этот тяжелый дрон с громоздкой системой базирования и запуска был верным помощником разведки ВДВ во время обеих чеченских кампаний. Даже после модернизации (на НИОКР по которой затратили свыше 400 миллионов бюджетных рублей) комплекс, по оценкам военных, демонстрирует совершенно недостаточные возможности по снятию и оперативной передаче разведывательной информации.

Новый аппарат «Типчак», проходивший войсковые испытания прямо во время «пятидневной войны» 2008 года, также вызывает скепсис. В первую очередь из-за крайне незначительной эффективной дальности (всего 40 километров, которые, по мнению генерала Владимира Шаманова, в условиях полномасштабных боевых действий сразу сократятся вдвое вследствие необходимости увести пусковые установки «Типчаков» из-под воздействия ствольной артиллерии противника), высокой шумности, нареканий в адрес элементной базы элект-роники и плохой стабилизации камер наблюдения (что приводит к получению крайне некачественной картинки). Во-вторых, мягко говоря, смущает стоимость - 300 миллионов рублей за комплекс. «Надо еще посмотреть, нужна ли эта машина войскам», - прозрачно намекнул на неоднозначное будущее «Типчака» Шаманов, проводя в 2009 году совещание по развитию военных БПЛА.

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Сегодня беспилотники становятся ключевым звеном в системах освещения тактической обстановки, критически важной составляющей современной военной инфраструктуры. Российские силовые ведомства, похоже, пока еще не готовы напрямую закупать дроны за рубежом, предпочитая добиваться результата от отечественных конструкторов. ФСБ в лице подчиненных ей пограничников неоднократно заявляла, что несмотря на острейшую потребность в беспилотном контроле за государственными рубежами, не станет приобретать иностранные БПЛА, хотя испытания таких образцов проводились. Министерство обороны после войны с Грузией находится в куда более стесненных условиях: современные беспилотники нужны армии как воздух.

«Отверточная сборка» израильских БПЛА на российском заводе является попыткой заполучить технические решения, отсутствующие у наших производителей. Это, конечно же, пока еще не полноценный трансфер важной оборонной технологии, но по крайней мере первый шаг к нему. Кроме того, подобный ход должен подстегнуть и отечественных разработчиков - фактически этим контрактом им сделано «последнее китайское предупреждение», а впереди все отчетливее маячит если не отмена, то во всяком случае чувствительное сокращение столь желаемого госзаказа.

Однако «лицензионную» сборку израильских БПЛА нельзя считать даже паллиативным решением проблемы поставок беспилотников российским силовым ведомствам. Противоречивость заявлений ФСБ и Минобороны указывает на отсутствие единой согласованной стратегии, объединяющей интересы всех заинтересованных госструктур в вопросе проектирования и эксплуатации беспилотной техники. И эта проблема со стратегией уж точно никак не связана со способностью наших разработчиков выдавать заказанную продукцию точно и в срок.

С другой стороны, нельзя выделять сколь бы то ни было масштабное финансирование для разработки и производства БПЛА в России без понимания того, какие аппараты нужны силовым структурам, в каком количестве, для каких целей, каковы должны быть их характеристики и как производственно-технологические возможности и эксплуатационные интересы ведомств должны развертываться в единую линейку образцов отечественной беспилотной техники. В противном случае, как показывает мировая практика, имеет привычку расцветать бессистемный лоббизм отдельных производителей и посредников, постепенно приводящий к неадекватным тратам военного бюджета и постановкам на вооружение систем, не удовлетворяющих реальным потребностям армии и спецслужб.

Поэтому до согласования единого подхода к строительству беспилотного воздушного флота силовым ведомствам остается только накапливать опыт эксплуатации заграничных машин, а получившей «тройку с плюсом» промышленности - изучать их конструктивно-технологические особенности. Если все будет делаться так, как сейчас, то через несколько лет мы увидим пригодные для широкой эксплуатации отечественные образцы, созданные за счет повторения израильских технологий на нашей производственной базе. Разработка оригинальных российских беспилотников самого последнего поколения к этому времени также возможна, но консервативный инерционный сценарий с копированием иностранных решений все же представляется более вероятным.