Истребляй и властвуй

Уже после конкисты и покорения европейцами Южной Америки коренные обитатели этой части суши заселили все пять континентов. Для этого им также понадобились корабли, хотя карты и благословение испанского монарха завоевателей не интересовали. Как им это удалось, рассказывают в своей работе экологи и энтомологи из Университета Калифорнии в Сан-Диего, опубликовавшие свое исследование в the Proceedings of the National Academy of Sciences.

Самым удачным завоевателем в истории они считают аргентинского муравья – Linepithema humile.

Он настолько мал и агрессивен и так легко адаптируется к изменяющимся условиям окружающей среды, что сейчас его можно встретить в Азии, Австралии, Европе, Северной Америке и Южной Африке. Наиболее вероятным путем миграции ученые считают транспортные корабли, перевозящие зерно и сельскохозяйственные продукты.

В обычных условиях аргентинский муравей мало чем отличается от своих собратьев. Большие колонии «маршем» проходят по территории, сметая все на своем пути – даже превосходящих себя размером насекомых, включая и муравьев других видов. Понятно, что это радикально меняет экологию их «нового» дома.

Самые благоприятные условия обитания аргентинских муравьёв – теплый климат и достаточное количество воды, вот почему его нередко встречают на сельскохозяйственных посадках или рядом с городами. Но что самое опасное, особи Linepithema humile внедряются и в естественные экосистемы.

Как пояснил энтомолог Эндрю Суарес, эти муравьи очень высоко социально организованы, и иногда формируют «супер-колонии» из миллионов рабочих, покрывающие гигантские территории. Одну из них Суарес и обнаружил в Северной Америке, описав в своей прошлой работе. Колония растянулась на тысячу километров – от Сан-Франциско до Сан-Диего.

На этот раз ученые представили результаты восьмилетней работы, детально отслеживавшей миграцию аргентинских «захватчиков» через каньон Райс на ещё не захваченные ими территории в южной Калифорнии. Кроме сравнения экосистем до и после вторжения, энтомологи тщательно документировали поведение колонии и её членов.

Чтобы определить, чем питались иммигранты, энтомологи применили метод стабильных изотопов. Изучив соотношение легких и тяжёлых изотопов азота в организмах всех членов экосистемы, можно установить, является ли тот или иной вид по большей части травоядным или плотоядным (в нашем случае – насекомоядным).

Результаты расширили представления учёных об устройстве и стабильности пищевых цепей. На ранних стадиях вторжения аргентинские муравьи вели себя так же, как дома – атаковали и съедали насекомых, в первую очередь – всех муравьев-«аборигенов».

Но заняв их место в экосистеме, аргентинцы оказались способны спуститься на следующую ступень пищевой цепи.

Для начала они перешли на «медовые» выделения тли и других насекомых, питающихся растениями. Такой источник пищи куда выгоднее энергетически и стабильнее, чем постоянная охота. Это похоже на переход человечества от охоты к скотоводству, лишний раз подтверждая высокий социальный уровень организации этих насекомых.

Но экологов сейчас больше волнуют не вопросы эволюции, а состояние окружающих видов. Только за охваченные исследованием восемь лет число видов муравьев на охваченных наблюдениями землях сократилось с 23 до 2.

С более крупными животными, такими как кролики и крысы, человечество уже более осторожно. Во многих, особенно тропических странах, введен карантин на ввоз новых видов. Однако с муравьями всё куда сложнее. И дело не только в размерах, но и в феноменальной выживаемости последних. Кроме того, все усугубляется распространением этих видов по суше, благодаря деятельности человека, создавшего своей сельскохозяйственной деятельностью оптимальные условия для миграции.

Впрочем, учёные осторожны в своих комментариях и планируют продолжить исследования: по их мнению, 8 лет – срок, недостаточный, чтобы отследить истинные изменения в экосистеме.