Интернет - один из соискателей Нобелевской премии

Интернет - один из соискателей Нобелевской премии мира этого года. Писатель и философ Джулиан Баггини размышляет о том, можно ли считать всемирную паутину катализатором мирных процессов.

Присуждение каждой Нобелевской премии мира вызывает нарекания, никогда не бывает так, чтобы оно устроило всех, будь лауреатом один человек или целая организация.

Маркс наверняка сумел бы объяснить, почему априори отдавать предпочтение людям, а не процессам - ошибочно. "Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание", - писал он. Или, другими словами, глупцы, все дело в системе. Возможно, он придавал этому слишком много значения, но, безусловно, правда, что обстоятельства определяют поведение в куда большей степени, чем нам нравится думать.

Поместите людей не в то окружение - например, на ночную смену в "Абу-Грейб" без наблюдения со стороны, - и они начинают вести себя ужасно. Поместите их почти в такую же позицию - например, на дневную смену в той же тюрьме и под присмотром, - и они ведут себя совершенно достойным образом.

Психологи на протяжении лет приводят огромное количество свидетельств того, что хорошая система и в самом деле может определять лучшее поведение.

Злобные и отвратительные

Но даже если представить, что выдвижение некоей системы на получение Нобелевской премии мира разумно, то можно ли считать интернет подходящим кандидатом? Сторонники этой идеи утверждают, что "демократия всегда расцветает там, где коммуникации приводят к диалогу, дебатам и консенсусу". Такое ощущение, что интернет в большей степени создает условия для конфликта, чем для гармонии. Посмотрите на комментарии, оставляемые на сайтах практически всех онлайн-газет или блогов, и увидите огромное количество злобных, жутких, отвратительных сообщений, которые люди просто не потерпели бы, если бы услышали это в очном общении. Такое ощущение, что интернет в большей степени создает условия для конфликта, чем для гармонии.

Структурная причина этого в том, что интернет способствует тому виду обезличивания, который психологи на протяжении многих лет считают предпосылкой к развитию подлинной, зверской жестокости. Поэтому хунту в Руанде называли тутси тараканами - и устраивали геноцид в отношении последних: только отбросив в сторону человечность врага, они могли оправдать то, как поступали с ним. Похожим образом в ходе своих известных экспериментов, направленных на выяснение механизмов подчинения, американский социальный психолог Стэнли Милгрэм выяснил, что люди с гораздо большей готовностью причиняют боль другому человеку, когда они не видят его, даже в том случае, если слышат его стоны.

Люди, выдвинувшие всемирную паутину на Нобеля, могут быть правы, когда говорят: "контакт с другими представляет наиболее эффективное противоядие против ненависти и конфликтности", но это, скорее всего, относится к контактам определенного рода. Тюремщики из "Абу-Грейб" оказались вплотную к тем людям, над которыми издевались, но не тем образом, который позволил бы им видеть жертв в более человечном виде.

В сети другие люди превращаются всего лишь в имена - и, таким образом, пользователи попросту теряют ощущение необходимости относиться к ним достойно. Интернет лелеет анонимность, которая приводит к враждебности.

Открытость и терпимость

Вы можете предположить, что интернет, по крайней мере, способствует развитию того взаимопонимания, которое приводит к миру. Если я понимаю, почему ты смотришь на вещи не так как я, то мне уже не так легко считать тебя чудовищем или дураком. И, как говорят сторонники присуждения премии интернету, всемирная паутина дает зеленый свет "открытости, терпимости, дискуссии и соучастию". Но здесь не принимается во внимание то, как люди на деле применяют его, чтобы сбиваться в группировки одинаково мыслящих, а вовсе не открытых к чужому мнению.

В реальном мире, конечно, люди тоже так поступают. К примеру, если вы вступите в свое местное отделение Консервативной партии, вы окружаете себя людьми, мыслящими так же, как и вы. Но такие отделения, по крайней мере, в чем-то разнятся: у консерваторов широкий приход.

Да, интернет усложняет задачу подавления правды, но он делает невозможной задачу сдерживания лжи, фальсификаций и искажений. В сети есть выбор из огромного числа консервативных сайтов. Есть, например, социально-консервативные экономические либералы, которые общаются только с теми тори, которые разделяют их точку зрения. Раскрытие перед людьми с иными взглядами становится в таком случае вашим выбором, оно не является неизбежной данностью.

Те же процессы работают не только с людьми, но и с информационными потоками. Мы обычно обращаем куда больше внимания на те доказательства, которые подтверждают нашу точку зрения, чем на те, которые ее опровергают. Этот феномен психологи называют предвзятостью подтверждения. И, благодаря интернету, мы можем получить почти безграничное количество доказательств той позиции, которую разделяем.

Взгляните лишь на сайты, относящиеся к теории заговоров: при всем их безумии они поражают гигантским количеством доказательств, которые приводят их авторы. Жаль только, что при этом они игнорируют почти бесконечное число свидетельств противоположной точки зрения. Да, интернет усложняет задачу подавления правды, но он делает невозможной задачу сдерживания лжи, фальсификаций и искажений, в которых правда легко может утонуть.

Несмотря на все эти возражения, безусловно, то, что интернет открывает лавину информации, и из-за этого людям гораздо сложнее совершенно ничего не знать о том, что думает остальной мир. А это может (только может!) представлять собой некую силу мира, более мощную, чем те мириады способов, которыми сеть создает новые трения.

Но с каких пор за это вручают премии мира?