Станет ли "Сколково" городом солнца

Президентский проект «Сколково» оценивают противоречиво. Одни эксперты уверены, что за оградой этого «города солнца» хотят построить новую, улучшенную Россию-2. Это – форпост будущего, ориентир. Страна может и должна стать такой через 10–15 лет.

Другие не скрывают скепсиса – про «Сколково» пока известно лишь, что его обитатели бесплатно получат элитное жилье, а в придачу – беспрецедентные налоговые льготы. Поэтому наукоград может стать не оазисом передовых технологий, а черной дырой, через которую будут выводить капиталы некоторые олигархические структуры.

Но это – мнения политиков и экономистов. Что думают о перспективах проекта те, для кого он создается, – ученые? Об этом размышляет человек с огромным опытом работы в научных городках, доктор физико-математических наук, профессор теоретической физики Александр МОРОЗОВ.

- Так получилось, что я учился, жил, работал и преподавал в двух наукоградах – Новосибирском (1963–1971) и Иркутском (1971–1980) академгородках. Сравнение этих двух «гнезд науки» приводит к выводам, которые очень помогают анализу перспектив «Сколково». Каковы эти перспективы?

Про «Сколково» говорят как про будущий центр российских инноваций, прежде всего – в прикладной науке. На «советском» языке прикладной наукой назывались отраслевые инженерно-технологические разработки. Они далеко не всегда доходили до предприятий.

Предполагается, что в новом центре такие разработки будут быстро доводиться до производства продукции, находящей сбыт по всему миру. Для этого «начальником» городка назначен успешный олигарх, предусмотрено огромное бюджетное финансирование и отовсюду зазывают успешных «инноваторов».

Насколько это разумно? Начнем с того, что на деле никаких разных уровней в науке не бывает. У нас часто выделяют вузовский (то, чем занимаются штатные преподаватели вузов и отчасти студенты), прикладной и фундаментальный уровни науки. Предполагается, что на каждом из них появляется необходимая для развития движущая сила, которая не затухает. Это не так. Она не затухает, только если нет барьеров между этими уровнями, а их представители непрерывно контактируют друг с другом. Но там, где барьеры появляются, наука быстро превращается в «вещь в себе».

Поясню это на двух примерах. В Новосибирском академгородке были стерты почти все такие барьеры. Вот как это было сделано. Новосибирский университет (НГУ), возникший в 1958-м одновременно с первыми академическими НИИ, находится в географическом центре городка. До самых отдаленных академических институтов – не более 30 минут ходу (как правило – лесными тропами). Штатных преподавателей в НГУ почти не было, у первого выпуска физиков (1963 г.) все руководители дипломных работ были рангом не ниже член-корреспондента АН СССР.

В моем выпуске (1968 г.) все руководители дипломов были рангом не ниже доктора наук. Все практики студентов – и курсовые, и дипломные – проходили в институтах АН СССР. Таким образом, все устройство Новосибирского городка обеспечивало непрерывный контакт и потоки информации между студентами, аспирантами и научными сотрудниками НИИ Академии наук СССР.

Совсем иную картину представлял собой Иркутский академгородок. Все его НИИ, которых в несколько раз меньше, чем в Новосибирске, расположены на окраине города. Тем временем Иркутский университет (ИрГУ) – в центре города (он расположен в здании бывшего института благородных девиц). От академгородка до университета приходится не менее часа добираться на общественном транспорте.

Поэтому сколько-нибудь заметного присутствия студентов ИрГУ в институтах академгородка я не видел. Именно так проявляется четко выраженный барьер между вузовской и академической наукой. Как следствие – доля выпускников университета в составе научных кадров Иркутского академгородка всегда была ничтожно мала. Поэтому и научная активность большинства этих кадров быстро затухала без стимулирующей конкуренции со стороны молодежи.

Что мы увидим в «Сколково»? Там нет вуза. До ближайших приличных вузов, академических и прикладных НИИ, – минимум 1,5–2 часа на транспорте. Это – явный барьер для студентов, аспирантов и научных работников. Таким образом, «Сколково» не сможет стать центром с непрерывным потоком подготовки новых научных и инженерных кадров.

Это значит, что даже при самом благоприятном развитии событий там возникнет обычный инженерно-технологический центр. По своим масштабам он будет многократно меньше совокупности давно работающих российских инженерно-технологических центров. Поэтому о заметном вкладе «Сколково» в процесс модернизации России говорить не приходится.

Более того, к сожалению, при такой конструкции инновационного центра довольно скоро может проявиться серьезный отрицательный эффект. Созданные команды инноваторов, недовольные своей, пусть и тепличной, изоляцией в Сколковской резервации, начнут эмигрировать. Таким образом, созданный на большие бюджетные деньги инновационный центр станет поставщиком ценного человеческого капитала в другие страны.