Виктор Петрик как детонатор изменений в РАН

Последние годы российское правительство пытается перевести страну на западную систему организации науки. Поскольку нынешняя модель неэффективна и является копией той, которая существовала в Советском Союзе. При этом во взаимоотношениях государства и науки сложилась напряженная, почти революционная ситуация. «Верхи», то есть правительство, уже не намерены жить по-старому и продолжать раздавать деньги тем, кто ими бездарно распоряжается.

В тоже время, взгляды представителей самого научного сообщества существенно разнятся. Одних все устраивает, другие не верят, что ситуация может измениться к лучшему, и, наконец, встречаются те, кто, сознавая несуразность существующей системы, готов с ней бороться. Причем кроме «несогласных» внутри РАН, есть ряд ученых, занимающихся наукой вне академических и вузовских структур. Однако их взгляды в расчет не принимаются, а они сами нередко подвергаются гонениям со стороны Академии Наук. С предубеждением рассматриваются и мнения тех ученых, кто уехал работать за границу.

Идея превращения Академии Наук в клуб ученых, занимающийся обсуждением ключевых вопросов развития, а также выдающий премии за достижения в науке, академической бюрократией воспринимается крайне негативно. Поэтому естественно ожидать, что научные функционеры всеми правдами и неправдами стремятся эти изменения отсрочить. И для этого предпринимают шаги, направленные на блокировку невыгодных для них решений. В частности - против реорганизации Академии Наук настраивается общественное мнение.

А как можно сделать непопулярной идею преобразования сложившейся системы? Разумеется, представив все так, будто бы РАН является последним прибежищем настоящих ученых, сплотившихся в борьбе с мошенниками и коррупционерами. При подобном раскладе можно смело поднимать крик, что разрушение существующей системы равнозначно гибели российской науки. Соответственно, потребовалось найти или придумать внешнего врага.

Тут очень кстати подвернулся Виктор Петрик, не являющийся членом РАН, но позиционирующий себя в качестве представителя частной науки и тем здорово раздразнивший околонаучных бюрократов. На свою беду Петрик полез в те проблемные области, где наука сталкивается с явлениями, физическая природа которых еще не определена и получил интересные результаты. Но тем самым, он затронул табуированную сферу, познание которой может привести к смене парадигм. Ну а этому есть большое число противников, авторитетных в научном мире. Помимо того, Петрик задел интересы игроков рынка питьевой воды и этим также нажил себе могущественных врагов. И, наконец, поддержка Петрика со стороны Бориса Грызлова, настроила против него тех, кто не доволен политическим курсом единороссов.
Теперь уже не важно, в чьей голове родилась мысль организовать в СМИ информационную атаку, обвинив Петрика в научном шарлатанстве, а следом «изобличить» в коррупции Грызлова. Раскручивая в качестве козыря то, что спикер проявил научную любознательность, выступив соавтором Петрика в одном из патентов.
Результат операции: разогретое СМИ и блогерами общественное мнение встало на защиту Комиссии по борьбе с лженаукой. Соответственно, теперь попытки реорганизации РАН могут представляться как месть со стороны Грызлова. Тем самым президента загнали в сложную ситуацию. Вроде как, ему и следует прислушаться к предложениям реформаторов, однако общественное мнение уже настроено негативно, а это также нужно принимать во внимание.

Ну и кто от всего этого выигрывает? Конечно же, те, кого пугает аудит институтов, конкурсное финансирование исследовательских проектов, профессиональное управление имуществом РАН и, главное, жесткая и независимая экспертиза научных работ. Между тем, по иронии судьбы, несправедливость нападок на Петрика отчасти заключается и в том, что главное, чего ученый многие годы добивался – это независимая оценка сделанных им открытий.

Скандал растормошил болото, и сегодня на свет вытаскивается то, что многие хотели бы скрыть. Ситуацию подхлестывает некорректное поведение функционеров из Комиссии по борьбе с лженаукой. Например, академик М. Садовский недавно отметился публичным комментарием на совместный проект УГТУ-УПИ (Екатеринбург) и НИИЭТ (Воронеж) комнатнотемпературного сверхпроводящего транзистора. Академика возмутило, что «на сайте ВПК были выставлены положительные отзывы специалистов Института химии твердого тела (ИХТТ) УрО РАН с подписью печатью – все как полагается».

Тогда как, по мнению Садовского, все это – «откровенная ахинея, с цветными электронами, мультиэлектронами и так далее. И судить об этом я могу с полной ответственностью, так как высокотемпературная проводимость – это одно из направлений моей научной деятельности. Кстати, если бы подобное открытие действительно было сделано – это верная Нобелевская премия, причем уже через год-два. Но вместо Нобелевки, какие-то непонятные отзывы на скромном сайте и «открытие», не имеющее с реальностью ничего общего. Зато обещают небывалый коммерческий успех».

Оскорбившись, разработчики обвинили Уральское отделение РАН, что академики, опасаясь за свою научную и финансовую монополию, блокируют перспективные проекты. По их мнению, настоящая причина в том, что «теоретическая модель сверхпроводимости получила экспериментальное подтверждение… Испугавшись потери научной и финансовой монополии на разработку КТСП, руководство ИХТТ УрО РАН решило, в отместку, используя служебное положение, заблокировать данный проект, объявив его лженаучным. Опасность этих безответственных действий академиков заключается в том, что кроме НИИЭТ, уже имеются различные зарубежные подтверждения адекватности разработки УГТУ-УПИ…». Что же, весьма типичная ситуация: вся мощь научного авторитета и бюрократического аппарата используются для того, чтобы защищать свои шкурные интересы.

Не менее характерна история Гаджикадира Ибадуллаева, совершившего открытие, сулящее прорыв в двигателестроении. Надо же такому случиться: не профессиональный ученый, а дилетант сообразил, что степень сжатия может быть практически любой, и при этом придумал, как избежать детонации и связанного с этим разрушения двигателя. Работа Ибадуллаева «Основы теплотехники и теории рабочих процессов» была разослана всем ведущим российским специалистам. Их мнения, как и в случае с Петриком, разделились.

Одни ученые все внимательно изучили и вынесли свою оценку. Например, НИИ механики МГУ им. М. Ломоносова оценил данную работу как революционную. А вот МЭИ и МТУ им. Баумана сделали заключения, обвиняющие автора в неграмотном поползновении на основы теории. Тогда Ибадуллаев предложил провести открытую дискуссию в Интернет. Ректоры приняли вызов, а оппонентом вызвался завкафедрой МГТУ профессор Иващенко. Ибадуллаев задал Иващенко вопросы, но тот не смог ответить. И как он поступил, чтобы «сохранить лицо»? Разумеется, объявил, что вопросы незаконные, поскольку у Ибадуллаева нет диплома об окончании технического вуза. Как всегда, отсутствие достойных возражений восполняется логикой академического бюрократизма.

Эти и множество схожих примеров подтверждают, что нынешняя система РАН не просто не может быть двигателем инновационной экономики, но в немалой степени служит ее тормозом. Ведь на стороне академической бюрократии сверхмощное оружие: всех, кто пытается инициировать обсуждения в проблемных областях, тотчас объявляют либо дилетантами, либо жуликами. В тоже время, успешное развитие науки требует уменьшения уровня догматизма и методологического диктата господствующих идей, а также устранения преград для справедливой конкуренции между альтернативными теориями и исследовательскими программами.
Сегодня Россия переживает эпоху великих перемен и поэтому неизбежны реформы в политической, экономической, научной и культурных сферах. Но при этом изменения идут неравномерно и скачкообразно. Сперва накапливается критическая масса предпосылок, затем происходит рывок и начинается следующий этап. Никуда от этого не денешься: изменился политико-экономический уклад – модернизируются и все остальные сферы. При этом происходит разрушение устоявшихся мифов, вроде того, что Академия Наук – самая эффективная форма организации науки.

Три столетия назад Петр I учредил Академию Наук, но она задумывалась не как «министерство науки», а «клуб ученых», объединенных миссией развития образования и наук. С приходом советской власти все в корне переменилось, и Академия превратилась в структуру, осуществляющую административное руководство подведомственными организациями и распределяющую между ними бюджетные средства. В свою очередь, постсоветский период существования РАН ознаменовался сокращением профильной деятельности и разбуханием системы управления. И, хотя число академиков увеличилось почти вдвое, существующая система выборов обеспечивает «отрицательную селекцию» при выборе новых членов РАН. Которая поразительным образом не связана с качеством самой научной деятельности. Об этом, например, красноречиво говорит то, что из восьми представителей российской математической школы, получивших престижные Филдсовские премии, всего один является академиком РАН.

Вот и получается, что скандал вокруг Петрика послужил детонатором, расколовшим не только ученых, но и все российское общество на противников и сторонников изменения сложившейся системы. Более того, эта история еще раз показала скверную тенденцию перевода борьбы идей на личности.

В феврале этого года по решению Президиума РАН была сформирована специальная комиссия, которой поручили провести экспертную оценку открытий и изобретений Петрика. Судя по отголоскам в СМИ, мнения членов комиссии разделились: одни склонны вопрос политизировать, тогда как, другие убеждены, что его следует рассматривать по существу. В свою очередь, следствием этой групповой борьбы стало то, что сроки обнародования решения комиссии неоднократно переносились. По информации сайта Infox.ru, дело уже вышло за рамки полномочий президиума РАН, и теперь будет рассмотрено на общем собрании Академии Наук, которое состоится 18 мая.

Примечательная деталь. Академик Кругляков заверяет, что не может обнародовать отчет без соответствующего решения вышестоящих органов. Возможно, рассчитывает настоять на включении в текст более жестких формулировок. Ибо, по словам председателя комиссии академика Тартаковского, открытия Петрика «основаны на вполне достоверных научных вещах, хотя там есть пара положений, которые не стыкуются с наукой. Но и какой-то сплошной лженауки там нет». А при таком раскладе выходит, что академики Кругляков и Александров бездоказательно навешивали на Петрика ярлыки, и тогда в скором времени им придется за это отвечать в судах.?