Средства на русскую "Силиконовую долину" уйдут в распил

В среде российской элиты, которую “регулярно бродящий по интернету” президент Медведев озадачил необходимостью перехода к инновационной экономике, в последнее время модно употреблять словечки, вроде “нанотехнологий” и “Силиконовой долины”. Что это такое и с чем это едят – никто толком не знает. Но, поскольку это пахнет деньгами, а значит будет чем поживиться – чиновники на всякий случай забегали и засуетились.

О том, возможно ли в России создание своей “Силиконовой долины” размышляет политолог Сергей Кургинян:

“Город Солнца – это утопия. Там же не высоколобые сидят и платы паяют, стремясь принести корпорациям миллиарды долларов. Там прообраз другого устройства мира, создание нового человека – это совершенно другое пространство. Значит, вопрос заключается в том – где утопия?

Если нет утопии, а есть отдельная слабо накаленная точка в альтернативную среду, то эта точка поглощается этой средой или превращается в инструмент решения задач, свойственных этой среде. А среде свойственен один тип задач, он называется распил.

Если точка будет слабо накалена и помещена в агрессивную и сильно от неё отличающуюся среду, то будет поглощена средой, и там будет еще один распил, более или менее крупный, вне всякого отношения к желанию действующей власти, высших политических менеджеров, мечтающих о чём-то. Это хорошо, что они мечтают, это хорошо, что у них хватает мужества начать что-то делать.

Главное заключается в том, что действующие лица наши – политические и социальные – хотят использовать ресурсы существующего общества, того, которое они получили, и существующую систему, которую они с огромным трудом построили для решения этих задач. И в принципе, это правильно, это самая комфортная вещь, потому что как только мы начнем переделывать общество и систему – это тушите свет! Но иногда бывает, что существующее общество, существующие инструменты не годятся для решения этих задач, нельзя нанотехнологии использовать с помощью отвертки, хорошей, пригодной для того, чтобы шурупы прикручивать в набор, купленный в “Икее”. Нельзя этой отверткой что-то другое делать, для каждой задачи нужно создать соответствующий инструментарий. Готового инструментария для решения задач построения в стране точек роста нет.

Для начала возникает вопрос, что никакую научную школу, никакой по-настоящему чудотворный, тонкий коллектив деньгами не создашь. Значит, смысл заключается в том, что одними только деньгами ничего не сделаешь. Заплатите сколько угодно человеку, а он ничего не может, он не Моцарт. Более того, зачастую люди, которые в этой творческой среде, если речь идёт о творчестве, наиболее к сильным результатам готовы, то они не сильно чувствительны к этим мотивам. Примерно через 15 минут после того, как ты начинаешь заниматься творческой задачей, среда перестаёт существовать для тебя. Конечно, если тебе надо выбегать на улицу в туалет – это хуже, чем если он есть, но ты не успеваешь замечать комфорт. Замечают это жены богатых людей, которые ходят и смотрят на то, как они сидят на вип-унитазе.

Итак, первый вопрос – это вопрос о том, как взращиваются коллективы, способные к этой эволюционной деятельности? А они взращиваются на нематериальной основе, это взращивается на чувстве какой-то взаимной близости, какой-то мечты, какого-то внутреннего страстного интереса к чему-то. Они не взращиваются на том, что всем заплатили по 100 000 долларов, и поэтому они создали особый коллектив.

Второе – эти эксклюзивные, штучные личности. Эйнштейн же мечтал не о том, чтобы жить во дворце за 77 млн евро где-нибудь в Швейцарии, как некоторые наши деятели из СНГ. Эйнштейн мечтал быть смотрителем маяка, он хотел оказаться на маяке, отсеченном от жизни, и иметь столик, решать задачи по общей теории относительности – всё! Поэтому мечты этих людей, тончайшие стимулы, с помощью которых они начинают что-то делать, не доступны нашей элите, они в этом не живут, они это не понимают.

Знаменитый по этому поводу анекдот советской эпохи: наконец, решили создать элитный публичный дом в Москве и получить крупный результат, чтобы все иностранцы были, чтобы разработка велась как следует разведочная, компромат собирать, чтобы секреты они выбалтывали. Все сделали люкс – и никто не ходит. Позвали комиссию, она проверяет и говорит, что всё в порядке, интерьеры – люкс, лучше, чем в Париже, все скопировано. Что же тогда, может, еда? Еда просто из “Максима”. А может, все-таки девочки? Да что вы – это все надежные, проверенные большевички с 17-го года! Вот Чубайс на нанотехнологиях мне напоминает эту большевичку 17-го года. Все с ним в порядке, но только ничего не будет, это надо любить, это надо понимать, это надо знать, этим надо жить.

Весь вопрос заключается в том, кто это будет делать? Насчет Силиконовой долины отдельный разговор. Это долина в Теннесси, которую я изучал, которая являлась основой американского промышленного рывка, её делало несколько людей – Давид Левинталь и братья Морганы, не имеющие ничего общего с JP Morgan. Они любили это безумно, они жили только этим, вот тогда эти инвестиции, эти надежды, эта власть, потому что там была создана специальная полиция этого региона “Диск”, постоянно существующая вместе с президентом Рузвельтом, который об этом мечтает и который сам человек соответствующего полёта, – оно вдруг даёт фантастические результаты. Образовалась в течение 30 лет новая страна, абсолютно новая страна, новая Америка пошла оттуда, потому что сначала они создали каскад электростанций, потом они создали алюминиевые заводы. Тогда это было всё равно, что сейчас нанотехнологии. Потом самолетостроение, потом большую часть атомной промышленности, все говорят про этот испытательный полигон на Каласаламос, а на самом деле это – Окридж, все заводы, весь Саров был там, потом Вернер фон Браун, потом уже программа-мозг, там всё зашевелилось в этой долине в Теннесси, потому что это делали соответствующие руки с соответствующей любовью, соответствующим талантом. Они жили этим, им было плевать на всё, кроме этого.

Есть ещё масса сопряженных с этим вещей: сколько лет это будет строиться? Когда это возникнет? Что вообще будет с Россией через 10–12 лет? Короче, нельзя это ругать! И по этому поводу ковыряться в этом тоже нельзя! Пусть делают, какая-то польза будет! Но надо понимать, что у нас есть проблема: мы в этом обществе с этой политической инструментальной базой далеко не все задачи можем решить. Нельзя одними и теми же инструментами решить задачу военной конкуренции с Грузией, с Китаем и с США. Это разные задачи, они требуют разных инструментов. Если их нет, их надо создавать, потому что без победы на этом направлении России действительно хана”.