Три погоды Антарктики

Середина июля. С «большой земли» приходит всё меньше писем – друзья отправляются к теплому морю. Камбуз и дом, в котором мне посчастливилось жить, разделяют триста метров сугробов. Путешествия на завтрак, обед и ужин позволяют насладиться красотой чистого до синевы снега и местной погодой.

По совершенно субъективным ощущениям погода на станции делится на три типа. «Отличная» – позволяет путешествовать, не надевая капюшона куртки и лыжных очков, и вертеть в разные стороны головой – ветер слабый, иногда даже светит солнце. Вдали можно разглядеть красные дома корейской станции, скалы и ледник полуострова Бартона.

В «хорошую» погоду вместе с капюшоном иногда появляется желание надеть очки – дует несильный ветер, идет снег, и разглядеть чего-то дальше соседей-чилийцев уже нельзя. Мороз и снег на нашу станцию приносят юго-восточные ветры из Антарктиды. Сильный холодный ветер, дующий несколько суток кряду, здесь называют «дульником».

В «плохую» погоду появляется большой соблазн добавить в гардероб еще и горнолыжную маску. По земле метет поземка, и растут сугробы-барханы. Прогулки на камбуз становятся маленьким веселым приключением: при видимости в десять метров иногда забредаешь совершенно не туда. А ветер треплет тебя и швыряет в очки горстями снег. Сильные ветра на станции за несколько часов способны полностью занести дорогу или соорудить в совершенно неожиданном месте сугроб высотой с дом.

Погода на станции меняется на удивление быстро.

Каждый раз, отправляясь из дома, с удивлением отмечаешь, что ветер поменял направление, а температура упала на пять градусов или, наоборот, капает с крыши. Недалеко от нашей станции расположена чилийская вертолетная площадка с оранжевой «кишкой» матерчатого флюгера. Этот флюгер – наш лучший друг. Ведь направление и сила ветра – то, что определяет нашу погоду и настроение. И если южный «дульник» продлится, скажем, не день, а трое суток, то вместе с ветром улетит и всё тепло из наших металлических домов. И в коридоре на камбузе уже не помоешь пол – всё замерзнет, и пол превратится в каток. Любимой фразой сотрудников станции в такие дни при походах друг к другу в гости становится восклицание: «Ну у тебя тут и Ташкент, вот у меня в «дупле» настоящий дубняк!» Можно быть уверенным, что у обоих в каютах никак не больше 10 градусов…

В то же время совсем недалеко, через дорогу, есть место, где можно согреться, – чилийский спортзал. Каждую неделю по средам сотрудники станции не просто играли здесь в волейбол, футбол, баскетбол, большой теннис, а готовились к ежегодным «Антарктическим олимпийским играм».

Игры много лет подряд проводятся на чилийской станции. В конце июля, дождавшись хорошей погоды, чилийский вертолет отправляется за представителями бразильской станции «Ферраз», аргентинской «Джубани» и польской «Арктовский». Корейцы прямо по льду залива добираются на гусеничном транспортере. Все обитатели полуострова Филдес, разумеется, также присутствуют на празднике. Таким образом, на игры собираются зимовщики со всех постоянных станций острова.

И в этот раз все три дня игр главным судьей «международной» категории почти во всех видах спорта работал начальник нашей станции. Все участники соревнований безоговорочно доверяли человеку, судящему шестые по счету «олимпийские игры».

В день награждения наша команда получила медали и кубок за второе место по волейболу, нашему главному судье чилийцы вручили специальный приз. В последний раз команды с национальными флагами прошлись по кругу в спортзале и выстроились для фотографирования на память. А потом все отправились праздновать победу полярной дружбы и дегустировать национальные блюда, подготовленные каждой станцией к закрытию игр. К гордости нашего повара, зимовщикам очень понравились бутерброды с копченым салом и ватрушки.

Кончаются праздники, и наступают обычные рабочие будни. В зимние морозные и ветреные дни наш небольшой дизель трудится изо всех сил, но не может обогреть всю станцию. Стараемся экономить энергию как можем и выключаем все «лишние» электропечки. Скрепя сердце пришлось объявить «лишним» радиатор в лаборатории. Конечно, с экспериментами и микроскопом я расставался только на время – до весны. А сейчас вода в моем «зоопарке» на столе тут же превращается в лед.

В расставании с бюреткой были и свои плюсы – наконец появилось время привести в порядок все электронные «бумаги» и одолеть статьи, которые уже много лет собирался просмотреть. О вкусах не спорят, но я рекомендовал бы всем для самой серьезной умственной работы отправляться сюда.

Ведь на станции можно неделями жить одной идеей, не отвлекаясь ни на что, кроме разгребания снега и чистки картошки.

Единственным тормозом в работе может стать недостаточное количество литературы, но благодаря сети на станции эта проблема запросто решается. Есть еще один приятный момент: получив по почте просьбу прислать полный текст статьи, подписанную «о. Кинг-Джордж, «Беллинсгаузен», большинство зарубежных коллег тает. Особенно тепло отвечают на письма люди, которым повезло зимовать в этих краях. Благодаря работам испанских авторов по пресноводному планктону местных озер удалось избежать «изобретения велосипеда» в экспериментах с рачком-бокеллей. Вообще, свободный обмен научной информацией является важнейшей и очень приятной особенностью Международного договора об Антарктике.

Хочется думать, что и наш с коллегами скромный труд кому-нибудь пригодится и поможет чуть лучше понять этот уникальный океан и землю.

В этом месте автор берет небольшой отпуск и впадает в непродолжительную спячку – пока не растает лед в пробирках и море. А еще он надеется, что настоящим полярным волкам заметки человека, первый раз зимующего на станции, не покажутся восторженно-несерьезными и поверхностными.

Всего наилучшего!
о. Кинг-Джордж,
ст. «Беллинсгаузен».