От тепла «Газпрома» не убудет

Если «Газпром» когда-нибудь высосет все запасы газа из месторождений Западной Сибири, освоит Штокмановское месторождение в Баренцевом море или даже выкачает весь природный газ из всех пока ещё не открытых месторождений мира, это не будет означать конца добычи газа. У нас всё ещё будет газ – если он ещё нужен будет миру.

Природный газ в этом случае смогут добывать из газогидратов – очень необычных соединений метана и воды, «горючего льда», образующегося на дне морей и в вечной мерзлоте при высоких температурах и давлениях. Естественные газогидраты были открыты отечественными учёными лишь во второй половине XX века, но общие запасы метана в них оцениваются величинами, существенно превышающими известные ныне запасы природного газа.

Есть, однако, несколько проблем. Например, пока никто не знает, как добывать метан из газогидратов в промышленных масштабах.

Ну а самое главное – как бы глобальное потепление не добралось до метана в этом горючем льде раньше геологоразведчиков.

По некоторым апокалиптического свойства расчётам, потепление может дестабилизировать приповерхностные газогидраты, высвободив находящийся в них газ без прямого участия человеческих технологий. И тогда всё, пиши пропало: метан – существенно более мощный парниковый газ, чем CO₂, и высвобождение даже 1/10 его запасов в газогидратах равносильно 10-кратному увеличению содержания углекислого газа в атмосфере. Для сравнения – все усилия человечества за последние несколько веков повысили уровень CO₂ лишь на четверть, да и то не все уверены, что это исключительно человеческая вина.

Некоторые учёные даже полагают, что подобная дестабилизация газогидратов, пусть и не настолько глобальная, могла иметь место всего 11,6 тысяч лет назад, когда внезапно закончился сравнительно недолгий период похолодания под названием молодой дриас. Потеплению, положившему конец молодому дриасу, соответствует увеличенное содержание метана в крохотных пузырьках воздуха, хранившихся во льдах до тех пор, пока они не попали в руки учёных в виде ледовых кернов.

Откуда взялся тот метан? Является ли он свидетельством того, что дестабилизация газогидратов – дело вполне возможное?

Чтобы разобраться с этим вопросом, учёные из США, Австралии, Новой Зеландии и Дании под руководством Василия Петренко из калифорнийского Института океанографии Скриппса отправились на запад Гренландии.

Здесь, на границе древнего ледника, из-под которого торчит скальный район Пакитсок, учёные выпилили себе 15 ледовых глыб по тонне весом каждая. В них, как и в упомянутых выше ледовых кернах, сохранились пузырьки воздуха, которым Гренландия дышала 11,6 тысяч лет назад. Хотя концентрация метана в то время и была повышенной, на деле из каждой тонны льда удавалось получить для анализа лишь 20 микрограмм метана (в пересчёте на углерод).

Петренко и его коллег, впрочем, интересовала даже не концентрация метана в воздухе, а более тонкий эффект – изотопный состав углерода, который входит в его состав. С его помощью они попытались определить возраст метана – ровно таким же радиоуглеродным методом, как измеряют возраст древних документов. По возрасту же можно попробовать определить и источник метана – газогидраты или что-то более прозаическое.

Учёные рассудили следующим образом: если метан вышел из газогидратов, то в них – в вечной мерзлоте или на дне морей – он находился уже долгое время, десятки и сотни тысяч, а возможно, и миллионы лет. Всё это время метан был защищён от космических лучей, а значит, почти все ядра нестабильного углерода-14 должны были исчезнуть: его период полураспада – всего 5,6 тысяч лет. Если же метан был молодым – например, образовался с помощью бактерий, помогающих переработать органические останки, что опускаются на дно болот, то в его составе будет присутствовать вполне заметное количество тяжёлого изотопа.

Проще говоря, дилемма была простой: если углерода-14 в метане очень мало – это тревожный знак разрушения газогидратов, если много – это молодой метан, и бояться нечего.

Результаты измерений показали, что углерода-14 в древнем метане много.

На самом деле его оказалось даже слишком много. Учёные, впрочем, быстро сообразили, что имеют дело с новым углеродом-14, образовавшимся уже в толще льда. Вклад этого источника Петренко и его коллеги оценили по количеству тяжёлого изотопа углерода в молекулах уж явно древнего угарного газа, также присутствовавшего в изучаемых пузырьках воздуха.

После вычитания этого вклада из измеренных значений ученые сделали вывод: в конце молодого дриаса на газовые гидраты потепление не покушалось, «лишний» метан вышел из-под водной глади болот, площадь которых тогда значительно увеличилась. Результаты анализа опубликованы в последнем номере Science.

Так что поводов бояться катастрофической дестабилизации газогидратов при продолжающемся в наши дни потеплении стало чуть меньше. Ну а «Газпром» может не опасаться, что потепление разрушит источник его будущего богатства.